Дом забытых кошмаров - [11]

– Иди, иди, – движением бровей подогнала ее заведующая. – Поздороваться не забудь.

– Спасибо. – Чудовище побежала наверх. Шагов уже слышно не было, значит, все зашли. И получается, что два пролета ей идти одной.

Это было неприятно, словно чудовищу не на один этаж предстояло подняться, а в одиночестве против дивизии врагов выступить.

Ступеньки были скрипучие, крутые и неудобные. Пролет, еще. Прежде чем взяться за ручку двери, за которой уже скрылись все, набрала в легкие побольше воздуха, про себя несколько раз пробормотала скороговоркой: «Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте!» и незаметно добавила: «Извините!»

Читальный зал большой, с высокими потолками. По центру стол с новинками, пара столов в стороне для жаждущих скоротать время в библиотеке, пустая конторка библиотекаря, а за ней полки, полки, полки.

Чудовищу показалось, что у нее над плечом вздохнули. Крутанулась. Дверь медленно закрывалась, выплевывая в зал остатки свежего воздуха с лестницы.

Скелет уже сидел на подоконнике, глядя на широкую улицу Лермонтова, гладил тонкими длинными пальцами свою губную гармошку. Высунув язык от старания, Ворон листал здоровенную книжку с цветными иллюстрациями – очередной рассказ про старый Кёнигсберг.

Чудовище встала поближе к Янусу. Пускай заметит, что она пришла и наконец скажет уже что-то ободряющее. А то она, как Синеглазка, перепугается, и окажется в их компании на одного человека меньше.

Находиться рядом с Янусом безопасно. Он здесь вроде как свой. Елена Александровна ему родная тетка. А значит, на Януса распространялась ее защита от всего нехорошего, что могло затесаться в эти края. А бродили здесь многие – альпы, вилктати, бородатые стражи жилищ, барздуки. После ухода из этих земель хозяев пруссов бесприютные духи расползлись кто куда, забились в норы, заполнили собой все щели.

Истории о живущем в библиотеке привидении манили и пугали одновременно. Елена Александровна сама рассказывала о вечерних шагах на третьем этаже, о говорливой лестнице, о тяжелых вздохах из темных углов, о пропадающих, а потом объявляющихся в неожиданных местах книгах. О том, как спотыкаются люди на ровном месте, как летят на пол тома. Как появляются закладки в старых, давно не читанных фолиантах.

Третий этаж – читальный зал, это здесь. Янус специально ходит в библиотеку, говорит, что спрашивает совета у духов. Хотя на самом деле просто листает книги.

Книг много, и если нет других посетителей, то можно громко переговариваться, показывать друг другу находки. Даже Ворон, после «Букваря» в первом классе никаких других книжек в руках не державший, здесь становится серьезней, ревностно выбирает себе что потолще и забивается в угол, чтобы без свидетелей смотреть картинки. Один Скелет хранит гордое равнодушие. Утверждает, что все нужные книги давно прочел.

Сейчас из его кулака раздается приглушенный стон губной гармошки. Закрыть глаза – так и видишь тощую сгорбленную фигуру какого-нибудь древнепрусского демона, готовую рассыпаться от собственной дряхлости.

– Что мы здесь ищем? – тихо спросил Скелет.

– Именно, что мы! – важно выпятил грудь Ворон, намекая на то, что Скелет под обобщающее местоимение не попадает.

Под пальцами Ворона мелькает журнал по авиаконструированию. И он вовремя эти самые пальцы убирает, потому что Янус бухает перед ним на стол убедительную стопку книг.

– Мы, – вожак особенно подчеркнул местоимение, – ищем какие-нибудь упоминания улицы Гоголя, она же Эрнст-Вихерт-штрассе, а еще о местных духах и привидениях. Смерти, убийства, необъяснимые явления. Падения метеоритов, явление инопланетян – все сгодится. До вечера есть время. Тогда мы вернемся в Дом и устроим новый спектакль. Думаю, у ее папочки нервы покрепче, надо придумать что-то более основательное.

– Чего тут искать? – Между фразами Скелет выдавал новый плачущий звук. – Выключи свет, хлопни погромче дверью, к тебе все сами придут и расскажут. Будешь ли ты этому рад?

Янус поморщился.

– Я не верю в существование призраков и духов.

– А сам здороваешься, – обиженно заметила Чудовище.

Она не просто верила, она боялась. Вот сейчас резко повернется, а оно стоит, смотрит, дышит в затылок. И что делать? Кричать: «Караул!» и падать в обморок?

– От моих здоровканий только воздух сотрясается. Духи не появляются просто так. Им нужен повод. Даже если здесь кто-то есть, какое ему дело до посетителей? Будет он на них тратиться?

– Судя по всему, местным мы не очень-то нравимся, – пробормотал Ворон, снова уткнувшийся в свой журнал. – Может, они мизантропы и вообще не любят людей?

Чудовище молчала, но очень выразительно сопела. Когда они впервые пришли в Дом, там тоже не на кого было тратиться. И все же какой-то злобный альп или айтварас, а то, может, и бородатый барздук, сильно заинтересовался Синеглазкой. Они почти поднялись на третий этаж, когда Синеглазка закричала. Ее крик отражался от стен, заставлял спотыкаться на кривых ступеньках. Вверх-вниз. Они обследовали каждый кирпичик, заглянули в каждый угол, Янус вылезал через окно, чтобы убедиться, что никто, кроме него, этот трюк проделать не мог. Они даже сбегали к ней домой, но Синеглазка не возвращалась. Янус стучал по стенам Дома, обещая, что сломает его.