Дом вверх дном - [8]
— Посуда. Мы в дочки-матери будем играть, — проявив находчивость, ответила Агата.
Может быть, в другой раз бабушка проверила бы содержимое рюкзака, но сейчас она была занята разговором с соседкой и её бдительность притупилась.
Оказавшись во дворе, Агата оставила огурцы возле мусорных баков и побежала прочь, но тут её посетила неприятная мысль. Что если банка взорвётся, когда кто-нибудь будет поблизости? Она оглянулась и похолодела. Неопрятно одетый мужчина с помятым, синюшным лицом склонился над баллоном огурцов. Недоверчиво оглядев подарок судьбы, он подхватил его и быстро зашагал прочь.
Агата не могла допустить, чтобы по её вине пострадал невинный человек. Она во все лопатки припустила за мужчиной.
— Подождите! Стойте!
— Чего тебе? — грубо спросил мужчина, когда Агата догнала его на выходе из двора.
— Эта банка может взорваться, — задыхаясь, выпалила Агата.
— Чего?
— Я туда деньги уронила, а бабушка не знает. Вот я её и вынесла, чтобы она дома не взорвалась, — пояснила Агата.
— Так там ещё и деньги? — оживился мужчина.
Агата кивнула. Незнакомец широко улыбнулся.
— Ну дела! Не бойся. У меня не взорвётся. Я её быстро обезврежу. Я по банкам с огурцами сапёр. Слышала про такую профессию?
— Это кто мины обезвреживает? — спросила Агата.
— Он самый. Ладно, бывай. Бабушке привет, — сказал он и повернулся уходить.
Агата с трудом верила в такую удачу. Кто бы мог подумать, что она встретит настоящего сапёра! Такой шанс упускать не стоило.
— А вы можете и остальные банки обезвредить? — спросила Агата.
— А у тебя еще есть? — удивился мужчина.
— Семь штук, — призналась Агата.
— И в каждой деньги? — опешил незнакомец.
— Нет, деньги только в одной, но я не знаю, в какой точно, — вздохнула Агата.
— Тащи. Мы все обезвредим. У нас бригада, — подмигнул «сапёр».
Только когда все опасные банки были пристроены, Агата вздохнула с облегчением.
Пропажу обнаружили через два дня. Вечером бабушка полезла в кладовку за бутылкой масла и, к своему удивлению, увидела, что полка, где раньше стояли маринованные огурцы, опустела.
— Послушай, ты не переставляла огурцы? — спросила бабушка у мамы.
— Нет. Ты же знаешь, я вообще не лезу в твоё хозяйство.
— Куда же они подевались? — недоумевала бабушка.
— Что потеряли? — весело спросил папа, выглянув из комнаты.
— Да вот, огурцы. Ума не приложу, куда они могли деться. Прямо полтергейст какой-то, — сказала бабушка.
И тут её посетила догадка. Уж если в доме случалось что-то сверхъестественное, то наверняка не обходилось без Агаты.
Бабушка призвала внучку и строго спросила:
— А ну выкладывай, где огурцы?
Агата посмотрела на бабушку, потом на папу с мамой. Отпираться было бесполезно. Её глаза наполнились слезами, подбородок задрожал, и она горько заплакала.
— Бабушка, я не хочу в тюрьму. Не хочу к бородатым дядькам.
— К каким дядькам? — не поняла бабушка.
— К террористам. Я не нарочно. Папа сказал деньги в банку положить, — всхлипывала Агата.
— При чем тут террористы? Какие деньги? — допытывалась бабушка.
— Двенадцать рублей десять копеек. А с дяденькой ничего не случится. Он обезвредит.
— Что ещё за дяденька? — не поняла мама.
— Сапёр. Он сказал, что банки не взорвутся. Он их обезвредит.
Мало-помалу родители вытянули из Агаты всю историю. Её не стали наказывать, ведь она не знала, что, даже если банка с огурцами взорвётся, это не опасно.
В детской Агату поджидал Тришка.
— Ну что, пронесло?
— Да, меня ничуточки не ругали. Наверное, родители тоже решили, что рисковать не стоило. Удачно всё-таки получилось с этим сапёром.
— А тебе деньги не жалко? — спросил плутыш.
— Деньги — дело наживное. Главное — все живы и здоровы, — жизнерадостно улыбнулась Агата.
Глава 5. Настоящая леди
Когда бабушка была свободна, она укладывала в сумку вязанье, брала Агату за руку, и они шли в парк на детскую площадку. Это были самые лучшие дни, потому что, во-первых, в парке гулять намного интереснее, чем во дворе, а во-вторых, Агате разрешали нарядиться.
Сегодня на ней было голубое платье с оборками, белоснежные гольфы и новые туфли с бантиками.
От радости Агата то вприпрыжку неслась вперёд, то отставала и, догоняя бабушку, чуть не сшибала её с ног.
— Неужели ты не можешь идти спокойно? — ворчала бабушка.
Агата попробовала идти спокойно, но это было выше её сил.
— Бабуль, а если человек заново родится, это уже другой человек? — спросила Агата, в очередной раз подбегая к бабушке.
— Конечно.
— Знаешь, я не хочу нового папу, — вздохнула Агата.
— Бог с тобой! Почему у нас должен быть новый папа? — остолбенела бабушка.
— Потому что дядя Слава сказал папе, что когда он бросил курить, то заново родился. А папа тоже хочет заново родиться. Он сказал, что с понедельника бросает курить и начинает новую жизнь, — объяснила Агата.
— Это совсем не значит, что папа у нас будет новый, — сказала бабушка. — Просто когда человек бросает какую-нибудь плохую привычку, про него говорят, что он начал новую жизнь.
— Да? А я тоже могу начать новую жизнь? — в голосе Агаты звучал неподдельный интерес.
— Конечно, если захочешь. На твоём месте я бы так и сделала, — сказала бабушка.
Агата и сама прекрасно понимала, что сегодня самое время начать новую жизнь. Но прежде она должна была найти ответ на очень важный вопрос: если она начнёт новую жизнь, будут ли её ругать, когда узнают, что вчера для игры в принцесс она брала мамину самую красивую ночную рубашку с кружевами и нечаянно порвала её, перелезая через забор? С одной стороны, выходило, что наказать кого-то надо. Но с другой стороны, наказывать нового человека нечестно: он же не виноват в том, что натворил старый.
