Дом восходящего солнца - [18]

Через несколько секунд появилась толстая женщина-офицер. Лицо у нее было скучным и усталым, какое обычно бывает у всех госслужащих. Не меняя выражения лица, она посмотрела на Рэя:

— Да?

— Детектив Лагранж на месте? — спросил Рэй.

Она окинула Рэя взглядом, пару раз перекинула во рту жвачку и наконец выдала:

— Подождите.

С этими словами толстуха скрылась. В ожидании ответа Рэй принялся разглядывать плакаты на стенах. Материалы для наглядной агитации в дешевых рамах. Один представлял собой очень контрастную черно-белую фотографию — обведенный мелом контур тела на асфальте. На второй фотографии сильно увеличенная полудетская рука сжимала два пакетика с героином. Внизу плаката шла надпись большими печатными буквами: НАРКОТИКИ УБИВАЮТ.

На третьем плакате были изображены дети, играющие на площадке, и надпись: ДЕТСТВО НУЖНО ОХРАНЯТЬ. Да, приемная здесь была веселенькая, ничего не скажешь.

Зажужжал зуммер. Рэй обернулся к окошку и увидел, что толстуха показывает ему на дверь. Он толкнул ее и вошел внутрь. Навстречу ему шел детектив Джимми Лагранж. Лагранжу было немного за сорок. С тех пор как Рэй видел его последний раз, Джимми, кажется, стал еще чуть шире в области талии и уже в грудной клетке. Он был в одной рубашке, без пиджака, и на ходу натягивал на себя куртку.

— Эй, Джимми! — Рэй протянул ему руку.

Детектив Лагранж, словно не заметив этого, прошел мимо.

— Так и знал, что это ты, — бросил он, не останавливаясь. — Снаружи.

Джимми дернул тяжелую дверь, которая даже не успела еще закрыться за Рэем, и почти выбежал в коридор. Рэй пожал плечами и последовал за ним. Догнал он Лагранжа уже у лифта.

— В чем дело, Джимми? — поинтересовался Рэй. — Нет времени для старого друга?

Детектив огляделся. В коридоре никого не было.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он громким шепотом.

Двери лифта открылись. Внутри стояли лейтенант и сержант, оба в форме. Рэй и Лагранж молча вошли в лифт и так же молча доехали да первого этажа. Выйдя из лифта, Джимми кинулся к выходу. Рэй шел за ним. Они сразу повернули налево, пересекли улицу, пролегавшую между зданием полицейского управления и офисом шерифа, и остановились возле мусорных баков.

— Джимми, да что с тобой такое, черт возьми? — не выдержал Рэй.

— Со мной? — Лагранж выглядел так, будто ему не хватало воздуха. — Да ты что, мать твою, совсем чокнулся?

— Ты мне не перезвонил.

Детектив посмотрел на часы.

— Я думал, ты сообразишь.

— Что я должен был сообразить?

— Нельзя, чтобы нас видели вместе.

— Я попал в большую задницу. Мне нужна помощь.

— Ты имеешь в виду, помощь полиции?

Рэй кивнул.

— Тогда позвони в полицию. — Лагранж развернулся и зашагал обратно к управлению.

— Ты мне должен, Джимми! — крикнул Рэй ему вслед. — Помнишь полицию нравов? — Он немного повысил голос.

Джимми почти бегом бросился к нему.

— Да тише ты!

— Я прошу тебя о помощи, а ты разворачиваешься и уходишь, — продолжил Рэй. — А ты мне, как я сказал, должен.

— Мне очень жаль, что у тебя неприятности и все такое, — сказал Джимми. — Мне правда жаль, но я в этом не виноват. И я тебе ничего не должен.

— Подумай хорошенько. — Рэй облокотился о контейнер с мусором. — Они хотели нас всех.

Лагранж нервно посмотрел по сторонам:

— Я не хочу об этом говорить.

Рэй оттолкнулся от контейнера.

— А мне наплевать, хочешь ты об этом говорить или не хочешь.

Лагранж невольно сделал шаг назад. Рэй придвинулся ближе.

— Отдел внутренних расследований, ФБР, прокурор — все хотели со мной договориться. Заключить сделку. Все, что мне нужно было сделать, — это дать показания против всех в полиции нравов. Они хотели громкого процесса. Дела о вымогательстве и коррупции. Газетные заголовки и все такое. В результате подобных процессов копы обычно получают пожизненные сроки.

— Рэй, я очень ценю все, что ты сделал.

— Ты? Ценишь? — Рэй словно выплюнул эти слова. — Ты даже не знаешь, что я сделал.

Лагранж смотрел на него как завороженный.

— Фитц, Коннер и Два-Ствола смогли договориться. — Рэй почувствовал, что заводится. — Коннер и Фитц получили по восемнадцать месяцев. Два-Ствола вообще десять. Сержант и я договариваться не стали. Я держал рот на замке и огреб за это почти пять лет.

— Рэй, мне жаль, но говорю тебе, я не.

— А сержанту вкатили сто двадцать месяцев. Это целых десять гребаных лет. Теперь я вышел и что вижу? Ты все еще детектив. Как будто ничего не было.

— Я детектив только по названию. Меня упрятали в аналитический отдел. Я составляю справки и делаю прогнозы.

— А знаешь, куда упрятали меня? Ты был когда-нибудь в Терре-Хот? Знаешь, как бывает холодно в Индиане?

Лагранж покачал головой.

— Я вернулся, мне нужна помощь, а ты разговариваешь со мной как с уличным попрошайкой.

Лагранж обмяк:

— Извини. Просто ты меня удивил и напугал, вот и все. У меня теперь другая семья. Другая жена, дочке три годика. — Он достал из кармана бумажник и открыл его, собираясь показать фотографии.

Рэй поднял ладони вверх.

— Я не хочу смотреть на фотографии твоей счастливой семьи. Я сказал тебе, я в заднице и мне нужна помощь.

Джимми сунул бумажник обратно в карман.

— Конечно, Рэй. — Он глубоко вздохнул. — Что тебя интересует?