Дом с привидением - [50]

Взбудораженный до предела, с блестящими глазами и пылающими щеками Рафал попытался возможно понятнее просветить своих темных родственников:

— Ну так вот, того... в филателистике не так просто разобраться. Марки бывают разные, одних много, а других мало. Те, которых мало, дороже, понятно? Мало потому, что или изначально мало отпечатали, или потом сделали надпись не на всем тираже.

— Какую надпись? — не поняла мать Рафала.

— Ну, например, выпустили серию, а тут вдруг понадобилась марка другого номинала, дороже. Так чтобы не печатать еще раз, на части уже существующего тиража делают дополнительную надпись чтобы продавать марку дороже. Напечатают, на пример, «Авиапочта», и это уже другая марка, не та, что без надписи. А если напечатают на небольшом количестве марок, они становятся для филателистов особенно ценными. Некоторые собирают только марки с надписью.

— Значит, тот Гондурас, о котором ты сказал...

— Гондурас был сначала самым обыкновенным — марка как марка, до тех пор, пока в 1925 году не понадобилось на нем напечатать надпись «АВИА»...

— По-польски? — опять перебил брата Павлик.

— Ты что, при чем тут польский? — удивился Рафал. — По-португальски, «AEREO CORREO», что по-ихнему означает «Авиапочта». Выпустили серию такого Гондураса, небольшую, и эта марка сразу же стала жутко дорогой. Прочих Гондурасов пруд пруди, а таких, чтобы «Авиа» — всего ничего. И марка сразу стала раритетом, редкостью значит. И поэтому очень дорогая. А в самой серии тоже различаются Гондурасы с надписью красными буквами, синими или черными. Или еще лучше — вверх ногами.

— А в чем же заключается афера? — спросил внимательно слушавший пан Роман.

— В том, что всякие прохиндеи стали подделывать марки. Берут простой Гондурас, которых довольно много, а на нем делают надпись. И не только Гондурас, другие редкие марки тоже. Например, на марке надпись сделана в 1918 году, всего таких марок на свете не больше тысячи, а этот подонок нашлепает надпись на десяти тысячах и продает марки по бешеным ценам. Коллекционеры раскупают, и пока мы спохватимся в своем Обществе, рынок уже наводнен фальшивками, мерзавцы разбогатели, а мы не знаем, как навести порядок. На такую аферу вы напали, дедуля?

— На такую. Немного схематично изложил Рафал суть дела, но в принципе правильно, фальсифицируют надписи на марках.

— И что? — поинтересовался пан Роман. — Вы узнали, кто этим занимается?

— В том-то и дело, что нет, — вздохнул дедушка. — Известно только, что дело поставлено на широкую ногу, а кто этим занимается — не знаем. Милиция говорит — целая шайка действует, потому что им известно о нескольких похищениях марок в последнее время. Кражи до сих пор не раскрыты. Причем это не были крупные кражи, немного тут, немного там... Немного в смысле количества марок, потому что если переводить на деньги, похищены огромные суммы. Сегодня мы долго просидели в Обществе, и Гондурас рассматривали, и другие марки с поддельными надписями. Все они были похищены недавно, и надписи на них свежие.

Филателистическая афера всех заинтересовала, дедушке задавали множество вопросов. Пани Кристина заметила:

— Странно, что об этом не писали в газетах.

— А о чем писать, моя милая? — вздохнул дедушка. — Что у такого-то старичка в Радоме некто украл четыре марки? Или из Почтового Музея пропал редкий экземпляр? Впрочем, может, и писали об этом, кто обратит внимание на маленькую заметку? Не такое уж это эпохальное событие. Неглупые люди в этой шайке, на крупные кражи не идут, понемногу крадут то здесь, то там, где придется. Впрочем, кражи — дело обычное, всегда были. Хуже то, что они занялись подделкой надписей. Столько людей обманули!

— А экспертизу делали? — задал профессиональный вопрос Рафал.

— Как раз сегодня мы этим и занимались. И, по моему мнению, пока немного продано марок, но понаделали, я думаю, громадное количество. Сужу по количеству краж. Я считаю, что осторожные преступники пока стараются свои фальшивки продавать, в основном, иностранцам, продают понемногу, не торопятся, а товар у них где-то припрятан. Так я думаю, — ответил дедушка.

— А что думает милиция? — спросил его с пан Роман.

— Это мне неизвестно, милиция меня не информировала. Милиции подавай вещественные доказательства и прочие улики, а я занимаюсь марками уже пятьдесят шесть лет, мне всего пять стукнуло, когда я начал их собирать, и у меня свое мнение. А милиция ищет, как это... их малину, печатный станок, готовую продукцию, не знаю что там еще. А у меня интуиция. Филателистический нюх!

Высказавшись, дедушка вытащил из кармана трубку, собираясь покурить после ужина. Бабушка раздраженно фыркнула:

— Нюх у него! Да эта трубка давно всякий нюх в тебе забила! Столько куришь!

— Бабуля, хоть сейчас не пили дедушку! — вступился за старика Рафал. — Ты же слышала, какой у него был тяжелый день и какие важные вещи он открыл!

— Спасибо, внучек, — уныло поблагодарил дедушка. — А в другое время, значит, меня можно пилить?

— Папа, не отвлекайся! — перебила его тетя Моника. — И что говорит тебе твой филателистический нюх?

— А то, что они очень хорошо организовали свою, эту самую...