Дом на плоту - [36]

В последний день сделали ещё один пробный заплыв. На этот раз работали более слаженно, хотя шуму и крику было в избытке. Плот сделал несколько поворотов, описал полукруг и благополучно вернулся к острову. Снова был разбор, после чего постановили, наконец, отправиться в плавание. «Доучиваться будем на ходу!» — рассудил капитан, и команда с ним согласилась.

* * *

Утром, когда встали, обнаружили отсутствие хозяев. Волковых нашли за домом, на краю плота. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и молча прощались со своей усадьбой. Вода затопила всё. Торчали только крыши хлева и пристроек.

Вся их совместная жизнь была связана с этим кордоном. Дмитрий и Мария учились в одном техникуме. (Позднее его обозвали нерусским словом «колледж»). В год выпуска они поженились, и молодую семью направили сюда на работу. Обустраивая своё гнездо, провели медовый месяц. Здесь родилась их дочь Ленка. Дмитрий не успел своевременно отвезти Марию в роддом, и роды принимал вызванный по радио врач, экстренно прилетевший на вертолёте.

Жили дружно, без скандалов. Дочь родилась с задатками, о которых многие родители могут только мечтать. Дмитрий и Мария любили свою Ленку, но не баловали её. Она отвечала им взаимностью и, подрастая, впитывала, как губка, навыки суровой таёжной жизни. Эта жизнь стала для неё близкой, понятной и желанной.

Когда Ленка уезжала в школу, родители с нетерпеньем ждали её на выходные. Каникулы превращались в семейный праздник. Дочь ехала «домой в тайгу» с радостью и охотой. Несмотря на отдалённость от людей, здесь они жили полнокровной жизнью, радовались этой жизни и строили планы на будущее.

И вот теперь всё, что их окружало, всё, с чем было связано само их существование на земле, безвозвратно уходило под воду. Их родной, неповторимый и своеобразный кусочек тайги, который они безмерно любили, где они по настоящему были счастливы, на их глазах исчезал навсегда.

Не сговариваясь, члены команды подошли и встали позади Волковых полукругом. Без всяких слов поняли они состояние приютившей их семьи. Они тоже молчали, и только Алёшка, глядя на всплывшее сено, бестактно ляпнул:

— Да…, пропал наш труд! Зря таскали наверх сено!

Мария повернулась к нему. В её глазах стояли слезы.

Эх, Алёша! Разве жаль только сено?! Вся тайга с её деревьями и зверьём гибнет… Да что там тайга!.. Весь мир рушится!..

— Наверно, и мой Ушастик утонул!.. — вдруг громко заявила Ленка и заплакала навзрыд. Её неподдельное искреннее горе почувствовал каждый. Женщины захлюпали носами, у мужчин на скулах заиграли желваки.

— Ушастик — это лосёнок-сирота, — пояснил Дмитрий. — Его родителей подстрелили браконьеры, и он всю зиму жил вблизи нашего хутора. Лена подкармливала его.

Он притянул дочь к себе и принялся её утешать:

— Не реви. Звери чувствуют наводнение заранее, и твой Ушастик сейчас уже далеко-далеко… На материке.

Дмитрия поддержал Андрей.

— Мы обязательно доплывём до большой земли, и ты встретишь там своего Ушастика.

Ленка начала успокаиваться. Илья понял: самое время сменить у экипажа настроение.

— Так! — по-военному чётко заговорил он. — Хватит лить слезы и добавлять воды! Её и так с избытком. Вспомните наш девиз… Мы построили плот, но это самая лёгкая часть дела. Теперь нам предстоит доплыть до суши…, до людей! А потому прошу всех привести себя в порядок, позавтракать и через сорок минут быть готовыми к построению!

Убедительная речь и уверенный тон капитана встряхнули каждого. Вдруг стало понятно: приказ, распоряжения капитана и жизнь почти по воинскому уставу — это не детская военно-патриотическая игра, а суровая необходимость. Команда нестройно побрела к дому.

После завтрака экипаж построился на передней палубе. (Так теперь именовалось пространство перед домом). Капитан отдал приказ. На флагштоке взметнулся малиновый флаг с написанным на нем девизом. Дмитрий, Андрей и Ленка заняли свои посты. Капитан с биноклем встал на мостик. Алёна, Алёшка и Светлана «отдали швартовы», и «Оплот надежды» неторопливо отчалил от острова, превратившегося в маленький пятачок суши, на котором едва умещались пожарная вышка, пирамидка государственной геодезической сети да трактор «Беларусь» с прицепленной к нему тележкой.

Вместо прощального гудка над доживающим последние часы островом раздался протяжный, тоскливый и скорбный рёв коровы Лизки.

— Му-у-у-у-у-у! — попрощалась она со своей гибнущей родиной.

У всех членов команды вдруг защипало глаза, а у самых чувствительных непроизвольно потекли слезы.

* * *

Они не поплыли на восток. В сторону брошенного, теперь уже полностью затопленного посёлка. Не поплыли они и на юг, куда упрямо подгонял свои воды Северный Ледовитый океан. «Оплот надежды» взял курс на запад, в сторону Уральских гор. Там, судя по сообщениям радио, находилась Уральская республика, включившая в свой состав несколько областей бывшего единого государства. Туда шла эвакуация из Западно-Сибирской низменности и приполярного Урала. Наконец, территория эта лежала на такой высоте, которая океану была пока не по зубам.

Исследуя карту, Илья и Дмитрий нашли в той стороне несколько высоток. Они сравнили их высоту с островом и пришли к выводу: некоторые из них ещё не должны быть затопленными. Мужчины сознавали: их плавание сопряжено с большим риском. Будут мешать подводные мели, полузатопленные деревья, всплывший на поверхность мусор. Но главная опасность — ветер. Если разыграется непогода, сухопутной команде придётся в полной мере ощутить, что такое морской шторм. Поэтому курс проложили от острова к острову, чтобы в случае необходимости можно было переждать возле них и бурю, и длительную непогоду.