Дом на песке - [19]

Отец. Я знаю. Ты много раз рассказывала.

Мать. Разве? Я не помню... Я выбросила эти пирожные. Они начали спорить из-за них, мои дети. А я рассердилась... Я очень не любила, когда они что-нибудь жалели друг для друга. Я заплатила за них треть зарплаты, как сейчас помню, сто двадцать рублей каждое... все три почему-то были разные... И дети чуть не подрались из-за них. Я так испугалась... Я так хотела, чтобы они любили друг друга... И вдруг из-за пирожных столько злости... Даже когда я попросила их, они не хотели уступить друг другу... И тогда я выбросила эти пирожные. Все три... Они плакали... Они были очень голодные. Им даже хлеба досыта не доставалось тогда... Мне так было их жалко, моих маленьких деток...

Эльдар. Но зато мы никогда больше не спорили из-за еды.

Мать. Я так хотела, чтобы они выросли дружными.

Отец. Они очень дружат. Напрасно ты сомневаешься в этом. Правда, Эльдар?

Эльдар. Да, папа.

Мать. Я очень хочу, чтобы здесь был дом, - тогда они хоть летом будут жить все вместе... как раньше... Они так редко видятся... Это будет их общий дом... (Сделав усилие, открывает глаза, смотрит на Эльдара.) Вы обещаете мне, что вы будете приезжать сюда каждое лето?

Э л ь д а р. Да, мама.

Мать (Отцу). Ты тоже?

Отец. Конечно. Как же они смогут без тебя и без меня? Мы будем приезжать сюда вместе.

Мать (глаза опять закрываются). Они как будто чужие люди... Каждый занялся своим делом и забыл о других... И с каждым годом все хуже и хуже...

Отец. Это временно. Поверь мне... Они любят друг друга по-прежнему... Так же, как и мы их. Правда, Эльдар?

Э л ь д а р. Да, папа.

М ать. Я так хочу, чтобы у них был общий дом...

За забором возникает тарахтенье трактора, приближающегося к даче. Мать, вздрогнув, открывает глаза. Прислушивается... В калитке появляется Гулам. Он, пятясь спиной, направляет движения трактора. Мать, ахнув, тяжело садится на кровати. Отец обеспокоено на нее смотрит.

Ничего, ничего... Я лучше себя чувствую.

В калитку, опередив трактор, проскальзывает Агамейти.

Гулам. Так... Разворачивайся... Стоп... Сейчас откроем ворота... (К. Агамейти.) А ты, бездельник, опять здесь?! Смотри, дождешься ты у меня выселю за тунеядство. Это тебе не Франция... Кто не работает, тот не ест... (Подходит к навесу.) Халида-ханум, я человек слова - трактор "ЧТЗ" в вашем распоряжении, можете использовать сколько хотите и для чего хотите: и скалу вам уберет и камень перебросит... Эльдар, приветствую. Я говорю: разве это подходящее занятие для интеллигентного человека - камни таскать! И это, как говорит Адочка, в эпоху, так сказать, научно-технической революции! Ну, Халида-ханум, с чего начнем?

Мать медлит с ответом. Отец уткнулся в книгу. Эльдар сидит опустив голову.

Мать. Спасибо, Гулам, но мы, пожалуй, не сможем воспользоваться вашей помощью.

Гулам (не придав значения ее словам, идет к калитке). О чем вы говорите, Халида-ханум? Мой долг вам помочь. Какое может быть "спасибо", когда еще ничего не сделано?! (Распахивает ворота. Трактористу.) Давай!

Отец (отложив книгу, встает). Прошу вас, Гулам, закройте ворота. И никаких "давай".

Гулам (обескураженно). Не понимаю. Что случилось? Почему вы против? Что в этом плохого, если я вам помогу? А вы мне в чем-нибудь другом поможете... Что в этом обидного? Вы мне, я вам... Как все, так и мы...

М а т ь. Спасибо, но мы как-нибудь сами. Не обижайтесь...

Гулам. Я не обижаюсь, я просто не понимаю...

Агамейти. Ты этого не поймешь - не из той породы...

Гулам (словно не услышав его, обиженно). Как хотите, конечно. Каждый, как говорится, кузнец своего счастья. Я же хотел, чтобы вам лучше было. (Кричит трактористу.) Куда прешь?! Давай назад. (Выходит за калитку.)

Агамейти. Молодцы, соседи. Мне бы ваш характер - горы бы свернул.

Мать (устало опускается на кровать). Помоги немного, Агамейти.

Отец (Матери). Ничего, ничего... все будет хорошо... Не беспокойся, все правильно. Ребята тебе помогут. В следующее воскресенье они обязательно приедут и уберут эту скалу.

Эльдар идет к калитке, кладет два камня один на другой и несет их к скале.

Агамейти. Один раз я с этим Гуламом очень сильно подрался. Если бы не Дадаш, здорово бы ему от меня влетело, плохо бы все кончилось. Первый он начал. Я ему говорю: "Доброе утро, Гулам". А он мне - раз пощечину. Я спрашиваю: "За что, Гулам?" Он мне еще пощечину. Я ничего понять не могу. А он говорит: "Давно я тебя без свидетелей хотел встретить". И опять ударил. Кулаком. Тут я разозлился и окончательно решил вздуть его. Вы на мой возраст не смотрите, у меня рука тяжелая. Но тут Дадаш прибежал и остановил меня. Ни разу не дал ударить, а то бы плохо ему пришлось. Ну, ничего, я потому ему два кило сахарного песку в бензобак новой "Волги" подсыпал.

Мать (встает). Это еще зачем?

Агамейти. Я свободный человек, меня нельзя обижать... (Тоже встает.) Спасибо за чай, пойду-ка службу нести.

Мать. Сиди уж.

Агамейти. Я ненадолго... Круг сделаю и вернусь... (Уходит.)

Мать (медленно подходит к Эльдару, не сразу решается заговорить). У тебя что-то случилось?

Эльдар. Да.

Мать. Мне сказали, что ты с молоденькой девушкой встречаешься.