Дом на Озерной - [23]

– Не знаю, Степа, – обреченно покачала головой Мария. – Никто не знает.

Глава 9

Наутро у Марии родился новый план. Эта девушка так легко не сдавалась. Проворочавшись в бессонной постели полночи, она поняла, кто поможет ей позвонить в Китай.

Едва только рассвело и за окном защебетали первые птицы, она проскользнула в комнату Степана и Томки.

– Степа, – прошептала она, легонько коснувшись плеча своего зятя. – Вставай.

Степан вздрогнул, зашипел от внезапной боли и открыл глаза.

Вечером, после того как уехал врач, сказавший, что инфаркта у Ивана Александровича нет, а он просто переволновался, в доме на Озерной началось выяснение отношений. Обвиняли то Димку, то Женьку, то Марию, то собачью жизнь, то друг друга. В пылу взаимных упреков Томка проболталась о том, что это Муродали и Тетерин угнали «КамАЗ», чтобы повлиять на Степана и вовлечь его в общую авантюру. Она искренне хотела оказаться в этот момент на стороне мужа и прикрыть свою собственную вину, однако Степан неверно оценил Томкин порыв. Он так рассердился, что немедленно захотел кого-нибудь треснуть, но поскольку остатки человеколюбия не позволили ему броситься на людей, он выскочил на улицу, схватил огромную жердь и размахнулся, чтобы врезать изо всех сил хотя бы по сараю. В этот момент нога его поскользнулась, и он как-то очень неправильно упал.

– Спина… – жалобно простонал он из лужи, и весь оставшийся вечер обитатели дома занимались лечением его радикулита, время от времени еще иногда обмениваясь упреками, жалобами и словами поддержки.

Так миновавшая гроза еще ворчит отдельными раскатами грома, которые не страшно уже долетают из-за дальнего леса и озера.

Теперь Степан посмотрел на склонившуюся над ним Марию и вежливо попросил:

– Уйди. Видеть тебя не могу.

– Придется, – кивнула она. – Поехали на рынок.

Томка зашевелилась, проснулась, но не открыла глаза.

– Зачем на рынок? – продолжал Степан.

– Там китайцы. Они помогут нам позвонить.

Степан приподнялся, но тут же сморщился и страдальчески застонал.

– Только давай быстрее, – заторопила его Мария. – Пока все спят. Съездим вдвоем – и все.

Через пять минут в кабине «КамАЗа» сидели практически все обитатели дома на Озерной. С трудом усевшись за руль, Степан хмуро оглядел свою невыспавшуюся, притихшую родню.

– Точно никого не забыли? – хмыкнул он.

– Ты Томе своей спасибо скажи, – пробурчала Мария, не глядя на сестру.

– Чуть что – сразу я, – парировала Томка.

– Да-а, – вздохнул Степан. – Жалко, дед приболел. Так бы и он прокатился.

* * *

Когда «КамАЗ» остановился рядом с рынком, взрослые выбрались из кабины и столпились у радиатора, а Катя и Гуля тут же пересели за руль. Им хотелось поиграть в шоферов, поэтому они начали крутить баранку, дергать рычаг переключения скоростей, и, наконец, Катя нажала на гудок.

Степан как ошпаренный отскочил от радиатора и схватился за поясницу.

– А ну, брысь оттуда! – закричал он. – Юрка, вытаскивай их!

Обойдя кабину, Юрка открыл дверцу и увидел улыбающуюся до ушей сестру.

– Поймаешь? – крикнула Катя.

Не дождавшись ответа, она раскинула руки в стороны и ласточкой прыгнула сверху на брата, который поймал ее в воздухе и поставил на асфальт.

– И меня! – закричала Гуля.

Юрка едва успел выпрямиться, а Гуля уже летела на него из кабины. Слегка потеряв равновесие, он все же поймал ее, и на секунду их лица оказались очень близки. От радости полета, от необычности всего, что происходило и что переполняло ее, Гуля неожиданно обхватила Юрку руками за шею и порывисто прижалась к нему.

В этот момент у него за спиной раздался знакомый ему голос:

– Здорово, Юрка.

Он знал, что его приятели часто бывают на рынке – у них тут были какие-то важные дела. Суть этих дел оставалась тайной, поскольку организация вообще во многом строилась на секретах, и спрашивать о них Юрка не имел права. Он знал, что мог встретить на рынке своих старших товарищей, однако из-за общей тревоги, охватившей обитателей дома, как-то уже не подумал, что садится в машину с таджиками.

Теперь он осторожно попытался расцепить обхватившие его шею руки Гулбахор, но девочка прижалась к нему еще крепче. И тогда Юрка обернулся.

– Здорово, Еж, – сказал он.

– Здорово, – радостно повторила за ним Гулбахор.

Совершенно опешивший Юркин бритоголовый начальник уставился на девочку.

– Что-то я не понял… Это у тебя кто?

– Я Гулбахор, – звонко сказала она. – А вот Катя!

Гуля показала пальцем на Юркину сестру, которая все еще стояла рядом.

Из-за кабины появился Муродали. Быстро оценив ситуацию, он подошел к Юрке и забрал у него из рук дочь.

– Что-то я не понял, – повторил Еж. – Откуда эти мартышки?

– Что ты сказал? – повернулся к нему Муродали.

Поняв, что он сейчас может напугать Гулю, Муродали осторожно поставил ее на асфальт.

– Иди к тете Томе, – мягко сказал он и снова обернулся к Ежу.

– Так что ты там говорил?

Стоявший перед ним крепкий парень с бритой головой и бесцветным взглядом совершенно не пугал его. Наоборот, ему было даже забавно, что кто-то может ему так хамить. За долгие годы в армии, а тем более учитывая боевой опыт, Муродали привык жестко подавлять не то что неподчинение, но даже простое невнимание к своим словам, в то время как здесь он почти с радостным изумлением встретил вдруг случай прямой агрессии. Больше всего его забавляло то, что стоявший перед ним бритоголовый, наверняка считавший себя сильным и страшным, понятия не имел о том, что он уже не охотник, а жертва.