Дом на Арбате - [40]

Но поговорить с Тарасовым мне не удалось. После первого моего звонка он важно сказал, что сейчас занят, и попросил перезвонить позже. Ну конечно – все заняты, только мне делать нечего! Позвонила второй раз – он вообще сбросил мой звонок. Видимо, решил, что я интересуюсь опросником Шастиной, который я просила его заполнить. Третий раз я не стала ему звонить, раз у него сейчас более важные дела!

19 августа 2014 года, вторник.

Публичные слушания по межеванию проходили в Трубниковском переулке, в Центре социального обслуживания района Арбат, на втором этаже. Я опоздала на целый час, но, оказывается, слушания только начались, так как докладчики задержались на сорок минут. Однако собравшиеся терпеливо дожидались их и не расходились, маленькая комнатка была битком набита людьми. Шастина скромно сидела вместе со всеми, рядом с ней сидела громогласная старуха, с которой мы познакомились в избирательном штабе. Шастина заметила меня и поздоровалась. Видимо, после вчерашнего митинга помощники уже кое-что рассказали обо мне, потому что вчера она на меня совсем не обратила внимания. А может быть, она уже прочитала мой опросник, в котором я развернула целую законодательную программу для будущего депутата.

Доклад уже закончился, вопросы к докладчикам – девушке и двум молодым мужчинам, которые стояли перед залом, – видимо, тоже иссякли, и уже началось обсуждение доклада. Выступала Людмила Михайловна Королёва. По всему было видно, что наступил её звёздный час: она цитировала Закон о кадастре, Градостроительный кодекс, Гражданский кодекс не хуже любого юриста. Размахивая документами, она буквально припёрла к стенке докладчиков, которые, судя по всему, не ожидали такого напора и вообще такого большого наплыва слушателей, которые одобрительными возгласами поддерживали выступление Королёвой.

– Итак, – подвела итог своего выступления Людмила Михайловна, – это межевание, проведенное втайне от жителей, без согласования с собственниками, в нарушение процедуры, незаконное. Когда-то у нас так отобрали все нежилые помещения на первых этажах и подвалы и продали неизвестно кому, теперь у нас хотят точно так же отобрать землю, но теперь мы уже не допустим этого. Кто за то, чтобы отклонить этот проект?

Все подняли руки «за», один человек воздержался. Докладчики с обиженным видом сворачивали свои демонстрационные листы – дескать, чихать мы хотели на ваше голосование, всё равно будет по-нашему. На завтра были назначены следующие слушания уже по 178-му кварталу между Староконюшенным и Калошиным переулком. Объявили, чтобы все присутствующие обязательно пришли и на эти слушания тоже. Все стали постепенно расходиться. Ушли и проектировщики. Королёва вслед им бросила:

– И на завтрашние слушания не приходите без своего заказчика – представителя Департамента государственного имущества. Мы спросим у него, какое право он имел заказывать вам эту работу, которую могут заказывать только сами собственники!

По дороге домой меня догнала громогласная старуха, имени которой я до сих пор так и не узнала. Переписав всех, присутствовавших на вчерашнем митинге и на сегодняшнем собрании, она умудрилась не написать свою фамилию в списке регистрации. Сразу чувствуется чекистская хватка.

Старуха по секрету сообщила мне, что на следующей неделе должны заплатить деньги агитаторам:

– Я им сказала: если не заплатите – всё, не надейтесь, что дальше будем работать!

Оглядев меня с ног до головы и, видимо, оставшись довольной моим внешним видом, она деловито предложила мне:

– А вы не хотите пойти работать в Совет ветеранов заведующей методкабинетом? Очень хорошая работа. Всегда приглашают на банкеты. Недавно мы были в посольстве Белоруссии, нам такой стол накрыли!

– И ещё на поминках ветеранов, – в тон ей ответила я. – Нет уж, спасибо, я не люблю ходить на похороны.

– Да что вы, это нижний уровень хоронит, а наш Совет ветеранов руководит всеми другими отделениями. Соглашайтесь – не пожалеете!

Я поблагодарила старуху и деликатно отказалась. Пока шли домой, она мне сообщила, что ей 75 лет, но она каждый день ходит в бассейн и, кроме работы в Совете ветеранов, ещё поёт в церковном хоре.

– А в каком храме? – поинтересовалась я.

– В храме Христа Спасителя, – важно ответила она.

20 августа 2014 года, среда.

Сегодня в Трубниковском переулке были публичные слушания по 178-му кварталу между Арбатом, Староконюшенным и Калошиным переулком и улицей Сивцев Вражек. Я опять подошла на час позже, ближе к восьми вечера. И сразу же столкнулась нос к носу с Юрием Николаевичем Нечаевым – помощником главы управы Арбат Дерюгина, до которого, вероятно, дошли слухи о вчерашнем бунте на корабле против проекта межевания, и он прислал своего наблюдателя. Испытующе глядя на меня, Юрий Николаевич стал мне говорить что-то о предстоящих выборах.

– А я агитирую за Шастину, – сообщила я ему.

– За Шастину? – переспросил он с кислым видом. – Ну, вообще-то совсем не обязательно за кого-то агитировать. Главное – убедить людей, чтобы они пришли на выборы.

Не знаю, чем была вызвана его такая реакция на Шастину. Возможно, не понравилось, что она, будучи кандидатом от правящей партии «Единая Россия», затеяла противодействие городскому проекту межевания. Но ведь если бы она не откликнулась, все недовольные пошли бы к оппозиционным кандидатам, которые немедленно воспользовались бы этим и набрали себе дополнительные очки. Но я не стала развивать эту тему и прошла в зал.