Дом - [14]

— Э-э, нет, вовсе нет, — ответил Мелвин.

Да какого хрена она стоит там? Почему она молчит? Господи, она как будто обдолбанная, — думал Мелвин.

— Понимаете, она неразговорчивая. Всегда вся в своих мыслях.

Фанк приблизил лицо к Мелвину и сказал полушёпотом:

— Любая женщина, которая так хорошо выглядит и не разговаривает, просто идеальная. Это ваша жена или девушка?

— Эм, нет… Она моя мачеха.

Если бы в тот момент Фанк пил кофе, он бы им подавился.

— Мой отец женился на ней несколько недель назад, — поспешил объяснять Мелвин, — и попросил меня взять её с собой, потому что он уехал по работе. Кроме того, эта местность показалась ей хорошим местом для работы над своим искусством.

Наконец, Гвинет повернулась, в руке она держала бутылку с сиропом, из которой торчала соломинка.

Затем очень медленно она ушла.

— Искусством? Вы имеете в виду, что она художница? — спросил шериф.

— Она делает мозаику и монтирует ее на деревянные таблички. Кресты, распятия, христианские символы и тому подобное.

— Серьёзно? Моя жена коллекционирует религиозные мозаики. Может, я смогу… взглянуть на некоторые из них когда-нибудь…

Разговор был унизительным. Мелвин подозревал, что жена шерифа не интересует. Он просто искал предлог, чтобы снова увидеть тело Гвинет.

— О, конечно. Заходите в любое время, — сказал он, не в силах думать ни о чем другом.

В этот момент Мелвин вспомнил о голосе, который услышал в доме.

— Извините, шериф, а у вас в участке работает кто-нибудь по имени Никсон?

Лоб Фанка нахмурился.

— Никсон, нет, а почему вы спрашиваете?

— Звучит глупо, но, когда вы подъезжали, мне показалось, что кто-то произнёс это имя. Я подумал, может, это кто-то был в вашей рации.

Шериф Фанк покачал головой, держа руки все также скрещенными.

— За последний час не было никакого радиоэфира, — Фанк поднял палец. — Хотя здесь, на холмах, голоса могут разноситься на многие километры. Возможно, кто-то проник на территорию внизу. Я проверю её, когда поеду обратно.

— Мне показалось, вы сказали, что она пустует.

— Ну, сейчас там никого не должно быть, но время от времени туда забирается всякое отребье. Так что, может быть, там сейчас кто-то и есть, и именно их голоса вы слышали.

Конечно, Мелвин сомневался в этой теории, ну по крайней мере это было хоть что-то.

— О, забыл сказать вам, как вы уже могли обратить внимание, у нас тут мало развлечений, но в торговом центре есть большой продуктовый магазин, бар, пиццерия и видеопрокат. В общем, почти все, что нужно, если вы останетесь на неделю или две.

— Спасибо, шериф, — поблагодарил его Мелвин.

Он не мог стереть из памяти образ Гвинет. Даже когда она была вне поля зрения, он все еще мог видеть ее соски до последней поры. Господи, мне опять придется дрочить. Это безумие!

Фанк снова прищурился, смотря на дом.

— Ну, больше не смею вас задерживать, мистер Парадай, надеюсь, вы и кхм… ваша мачеха отлично проведете время у нас и как следует насладитесь красотой и свежим воздухом. И напоследок, чтобы вы не волновались, сразу после вас я съезжу и проверю комплекс эпифанитов, но, если вам что-нибудь понадобится, или у вас возникнут проблемы, позвоните в департамент шерифа и спросите меня.

— Непременно, шериф. Спасибо, и хорошего вам вечера, — сказал Мелвин.

Как только Фанк повернулся, чтобы уйти, у Мелвина возник вопрос:

— Шериф? Могу я вас кое о чем спросить?

— Да, конечно, мистер Парадай.

— Убийства, о которых вы упоминали в 77-ом… Убийцу поймали?

Фанк покачал головой:

— Нет, он исчез и никогда больше нигде не всплывал. У нас есть ориентировки на него в каждом полицейском участке в стране. Мы опознали его по отпечаткам пальцев, оставленными на топоре, которым он расчленил… нескольких женщин. Его отпечатки были в базе, потому что он уже отсидел срок в Мэриленде за кражу. Он украл кучу кинооборудования из общественной телерадиовещательной станции.

Кинооборудование, это слово без видимой причины возбудило разум Мелвина.

— Я никогда этого не забуду, — продолжил Фанк. — На тот момент я всего год проработал в полиции, и я был одним из первых, кто приехал сюда. Я лично снял отпечатки с того топора!

Если они опознали его, — думал Мелвин, — то Фанк должен знать его имя.

— Как звали того человека?

— О, сэр, я никогда не забуду этого имени. Это был худший убийца в истории нашего округа. Хм-хм. Знаешь, чего я хочу больше всего на свете?

— Нет, сэр.

— Больше всего на свете я хочу поймать этого больного ублюдка после стольких лет.

Мелвин старался не закатывать глаза:

— Верю, шериф. Так как, вы говорите, его звали?

— Его звали Д'арва.

Мелвин тупо на него уставился:

— А имя у него было?

— Леонард.

Солнце почти опустилось, когда шериф Фанк уехал.

— Леонард, — прошептал про себя Мелвин.

Шины патрульной машины скрипели по гравию, спускаясь по склону.

Любопытство разрывало Мелвина изнутри. Хотя какая разница, как звали убийцу, это было почти тридцать лет назад. Но почему-то всё же он спросил его имя.

Вроде бы, Гвинет назвала его этим именем по ошибке, но он не мог вспомнить точно.

Собственно… А что с того? Многих людей зовут Леонард. Леонард Нимой, Элмор Леонард, Шугар Рэй Леонард. Скорей всего, просто совпадение,