Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности - [31]

Покупатели толпами ломились в магазины «Гуччи» – и покидали их в ярости, недовольные сервисом. Одной из причин тому была привычка Альдо нанимать детей из выдающихся итальянских семей, но без опыта работы. Он заманивал их обещаниями шикарной работы в Нью-Йорке и предлагал снять для них жилье неподалеку от магазина. Но долгий рабочий день, небольшое жалованье и строгое управление Альдо начали быстро давать о себе знать, и неопытные молодые люди теряли терпение и такт в присутствии клиентов. Иногда они посмеивались у покупателей за спиной, перемывая им кости по-итальянски, – чем, впрочем, грешил и сам Альдо, – думая, что их не понимают.

В некоторых кругах Нью-Йорка появилось даже излюбленное соревнование: кого хуже обслужили в «Гуччи». К 1975 году сервис в компании настолько испортился, что журнал «Нью-Йорк» посвятил четыре страницы и обложку статье о «Гуччи», озаглавленной: «Самый грубый магазин в Нью-Йорке». «Персонал «Гуччи» в совершенстве овладел мастерством уничтожения одним холодным взглядом, демонстрируя покупателям, что их не считают за людей», – писала журналистка Мими Шератон. Несмотря на грубое обращение, отмечала она, «покупатели возвращаются снова и даже щедро платят!»

Когда Альдо наконец согласился дать Шератон интервью, та опасалась встречи с человеком, которого в определенном обществе прозвали Императором. Ее пригласили в сдержанно оформленный бежевый кабинет. Сам Альдо поднялся ей навстречу из-за полукруглого стола; он ничем не напоминал того мужчину в темных очках, который пятнадцать лет назад давал одно из первых интервью прессе в своем аскетичном кабинете над римским магазином на Виа Кондотти.

Он был одет в блестящей синей гамме: яркий гиацинтово-синий костюм из хлопка, нежно-голубая рубашка и лазурный галстук, оттенявший его ясные синие глаза. Лицо у него розовело, словно от волнения. Альдо поразил Шератон своей жизнерадостностью.

– Я совсем не ожидала увидеть такого очаровательного, полного жизни и энергии, хорошо сохранившегося для своих семидесяти лет мужчину, – сознавалась она. – Он был гораздо ярче обстановки вокруг.

В самой театральной манере, местами даже разыгрывая в лицах, Альдо изложил гостье пятисотлетнюю историю семьи Гуччи, в том числе прошлое своих предков-седельщиков. Он подчеркнул, что Гуччи гордятся качеством своей работы и вниманием к мелочам.

– Все должно быть безупречно! – сказал он с широким жестом. – Каждый кирпич в этих стенах должен знать, что принадлежит Гуччи!

Несмотря на обаяние и магнетизм Альдо, Шератон сделала вывод, что в нем и есть источник печально известного снобизма в магазинах Гуччи. Ее статья заканчивалась так: «Грубость работников «Гуччи» явственно отражает то, что доктор Гуччи считает гордостью, а весь остальной мир называет заносчивостью». Альдо был так восхищен статьей – он счел ее превосходной рекламой для себя, – что отправил писательнице букет цветов.

Альдо не только открывал новые магазины, но и разрабатывал новые категории продукции. Он вновь собрал братьев в комнате для семейных совещаний и предложил им обдумать идею собственного парфюма «Гуччи». Как обычно, Родольфо и Васко оказались против.

– Мы занимаемся кожей, – возражал Васко, который считал, что Альдо слишком импульсивен и его надо сдерживать. – Что мы вообще знаем об ароматах?

– Духи – это же новая передовая область среди предметов роскоши, – настаивал Альдо. – Среди наших покупателей большинство женщин, а всем известно, что женщины любят парфюм. Если выпустить престижный и дорогой аромат, он будет продаваться.

Васко и Родольфо неохотно сдались, и в 1972 году родилась новая компания: Gucci Perfume International Limited. В том, чтобы войти в сферу парфюмерии, Альдо видел двойной интерес. Он находил ее потенциально прибыльным расширением ассортимента в дополнение к бизнесу в сфере кожаных изделий; кроме того, он хотел с помощью парфюмерной компании ввести в дело своих сыновей, не уступая им слишком много власти. Робкие возражения братьев на предложение впустить младшее поколение Гуччи в семейный бизнес были только на пользу его собственным детям. Васко было все равно: у него не было признанных наследников, а Родольфо в то время воевал с Маурицио из-за его решения жениться и слишком злился на сына, чтобы отдать ему долю в бизнесе.

Еще одну важную категорию продукции в компанию «Гуччи» внесла встреча Альдо с человеком по имени Северин Вундерман, которая состоялась в 1968 году. Вундерман вырос в неблагополучной среде, потому его философией по жизни было «В любой драке бей первым». Он родился в семье иммигрантов из Восточной Европы и осиротел в четырнадцать лет. Детство и юность его прошли между Европой и Лос-Анджелесом, где жила его сестра. В восемнадцать лет он устроился в компанию по оптовой продаже ручных часов «Ювения» (сейчас не существует) и рано понял, что часы – это бизнес, в котором можно хорошо заработать.

Вундерман встретил Альдо в период, когда работал на французскую компанию по производству часов «Алексис Барфелай». Во время деловой поездки в Нью-Йорк, за которую он успел встретить таких людей, как Картье, Ван Клиф и многие именитые ювелиры на 47-й улице, Вундерман решил посетить представителей «Гуччи», которые собирались в отеле «Хилтон». Он не привык к новым кнопочным телефонам, поэтому по ошибке позвонил напрямую Альдо. К изумлению Вундермана, Альдо сам взял трубку, и мужчины разговорились.