Доллар всемогущий - [48]

Состояние неуверенности сказалось на политике и дипломатии по всей планете. В то время как Китай обхаживал Нигерию, пытаясь получить доступ к ее нефти, США и их союзникам пришлось устанавливать близкие отношения с Саудовской Аравией. В результате создалось впечатление, что Запад игнорирует информацию – весьма неоднозначную – о нарушениях прав человека в этой стране. Если нечто подобное происходит где-то еще, это немедленно вызывает жесткую реакцию со стороны США. В адрес американцев полетели обвинения в лицемерии.

После окончания холодной войны с Россией США оказались вовлечены в две войны в Ираке, одну в Афганистане и одну – в Ливии. В 1991 году на телеэкранах демонстрировали кадры горящих нефтяных полей Кувейта; чуть больше десяти лет спустя союзники вернулись сюда – официально с целью обнаружить склады оружия массового поражения, принадлежащие Саддаму Хусейну. Но тот факт, что военные действия велись в богатом нефтью регионе, нельзя считать простым совпадением. Война в Афганистане могла быть ответом на 11 сентября, но помимо этого речь шла об обеспечении безопасности трубопровода, имеющего огромное значение.

Эти конфликты позволили США доказать всему миру, что они являются «полисменом» глобального «петрополиса». К тому же страна защищала свои собственные интересы. Наличие на Ближнем Востоке доброжелательных партнеров, способных предоставлять нефть и контракты американским промышленным компаниям, стали ключевым фактором сохранения доминирования доллара и США в глобальной экономике. По этой причине в домах американцев продолжал гореть свет, американские нефтяники сохранили рабочие места, а спрос на доллар оставался высоким.

* * *

Для всех участников нефть – это и благословение, и проклятие. Все мы в какой-то степени находимся во власти колебаний курса доллара и цен на баррель нефти, определяемых глобальными рынками. Любые изменения в одной из этих сфер вызывают в мировой экономике эффект домино, затрагивающий нас всех.

Нефть помогает «голодным» импортерам, таким как Индия, оставаться на пути экономического роста, но она также делает их уязвимыми. Когда цена на нефть растет, Индийская нефтяная компания должна выкладывать больше долларов за каждую милю шоссе, о строительстве которых мечтает Индия. Это означает, что правительство, желающее реализовать этот инфраструктурный проект, должно найти больше средств и забрать у налогоплательщиков больше денег. Чтобы пользоваться вновь построенными дорогами, индийцы будут вынуждены платить еще больше, потому что цена на бензин соответственно вырастет. Хуже всего придется беднейшим домохозяйствам, поскольку они тратят на топливо большую долю своих заработков. Магазины и рестораны тоже почувствуют на себе негативный эффект, потому что у их богатых клиентов станет меньше свободных денег. Стоимость топлива для заводов, офисов и торговых предприятий вырастет, и им придется повышать цены на свои товары и услуги. Несмотря на все усилия правительства по тщательному планированию экономики, останутся вещи, ему неподвластные – стоимость доллара или цена на нефть, – что с неизбежностью наложит отпечаток на перспективы процветания Индии. То же самое относится и к другим странам мира.

Однако во многих из них резкие скачки нефтяных цен уже не оказывают такого эффекта, какой наблюдался раньше. На Западе четырехкратный рост цен на нефть в начале 1970-х годов нанес суровый удар по финансам покупателей. Очереди на автозаправках росли в унисон с ростом нефтяных цен. В некоторых странах, включая Великобританию, цены на товары повседневного спроса подскочили больше чем на одну пятую. Профсоюзы требовали соответствующего повышения зарплат; заводы оказались под угрозой закрытия; последовала глобальная рецессия.

Следующий скачок цен на нефть произошел в 1979 году в связи с Ирано-иракской войной, что остановило экономический рост по всему миру. То же самое мы наблюдали в 1990 году, когда в ответ на вспыхнувшую войну в Персидском заливе нефтяные цены снова подскочили. В этот момент стало очевидным, что ценовая политика и экономическая деятельность стран – потребителей нефти гораздо быстрее и болезненнее реагирует на повышение нефтяных цен, чем на их снижение. Большинство из нас ощущает изменения на нефтяном рынке через собственный бензобак, хотя стоимость нефти – это всего один компонент стоимости бензина. Большая часть денег, которые мы платим за литр бензина, уходит правительству в виде налогов; еще какая-то часть предназначена для оплаты стоимости переработки и так далее. Самой автозаправке с каждого литра бензина достается всего пара центов. Более низкие цены на нефть означают более низкие доходы для нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих компаний. Поэтому они держатся за каждый цент. Как следствие, цены обычно падают гораздо медленнее, чем растут. С учетом всех значимых факторов цена, которую мы платим за бензин, не отражает в точности всех флуктуаций в цене на нефть.

Тем не менее, когда в 2010 году цены снова подскочили примерно до того же уровня, что и в 1970-е, реакция на это была намного более спокойной. Нефтяные шоки 1970-х вызвали перемены в поведении игроков и повысили их «выносливость». Запад присмотрелся – трезво и без иллюзий – к тому, как он использует нефть. Сегодня многие западные страны – уже не те гиганты промышленного потребления нефти, какими они были раньше. Заводы и автомобили повысили свою энергоэффективность, что защитило компании и автовладельцев от резких скачков нефтяных цен. Сегодня в самых крупных экономиках происходит переориентация с производственной сферы на сферу услуг; к примеру, банкам нефть не нужна так, как она нужна промышленности. Вместе с тем заводы по-прежнему остаются заложниками роста нефтяных цен – они ничего не могут поделать с тем, что их затраты на производство растут соответственно. Биржевые спекулянты извлекают выгоду из колебаний цен на топливо. По контрасту в Индии и Китае опасения по поводу роста цен на сырую нефть и его последствий для развития экономики остаются весьма серьезными.