Долина смертной тени - [32]

Он пишет нам, в Комиссию: “Кто станет читать о судьбе подонка или патологического существа, которым я себя не почитаю… Ведь моя жизнь для Вас ничего не стоит… – И далее. – Это что-то ужасное и неотвратимое, когда ждешь, что сегодня за тобой придут и больше не будет ничего, ни жизни, ни страданий, ни матери с отцом, ни сына с женой… Не будет ни-че-го, понимаете?!”

Обращается он к нам, а сам-то понимает ли, что всего этого уже не будет у той самой молодой женщины (ее имя Юма

Юрьевна, у нее тоже мама, дочь, и работала она на севере в детском интернате, учила детишек русскому языку), которую они так дико насиловали и убивали?

“…Постоянные думы о смерти страшны, ее присутствие здесь в одиночке чувствуется явно, и так страшно считать дни, часы, минуты и сознавать, что ты никому не нужен… Но даже здесь для меня были счастливые минуты, когда на свидании я увидел своего сына, он назвал меня папой…”

Если поделить жизнь смертника на временные периоды: преступление, арест, следствие, суд, ожидание казни и, наконец, сама казнь, то ожидание казни будет самое невыносимое. Не случайно в международных декларациях о правах (в данном случае о правах заключенных) упоминается

“пытка ожиданием казни”.

Но бывает, подают и “заявления” с просьбой не миловать. То есть казнить. Об этом просил “борец” против местных коммунистов Воронцов, он хотел погибнуть за идею, которой посвятил жизнь.

Смертник Юрий Бояркин (изнасиловал и живую бросил в прорубь под лед свою жертву) пишет: “…Областной суд приговорил меня к исключительной мере наказания, к расстрелу. Приговор был утвержден судом РФ, и после утверждения я не писал ни просьб о помиловании, ни жалоб в надежде, что приговор приведут в исполнение незамедлительно. Но прошел уже год, а приговор в исполнение так и не привели. Я осужден к расстрелу, а не к тюремному одиночному заключению, и прошу

Вас рассмотреть мое ходатайство о незамедлительном исполнении моего приговора”.

Еще резче письмо смертника Максима Меркулова (28 лет, убил жену приятеля, который был в командировке, изнасиловал и потом убил ее восьмилетнюю дочь). “…С того времени как я осужден и обращался к Вам с прошением о помиловании, прошло более двух лет. За это время изменилось многое в моей жизни и жизни Российского государства. Гр. Президент, Вашим Указом введен мораторий на исполнение смертной казни… Закон есть

Закон, но, как во всяком случае, из него есть исключения. Я прошу Вас, основываясь на моей личной просьбе, подписать распоряжение о приведении приговора, т. к. я дошел до предела и не хочу, чтобы волей системы исполнения наказания из меня сделали идиота. Сам на себя я наложить руки не могу, т. к. это противно Богу…” И еще письмо через год: “…В последнее время много и часто обсуждается вопрос о применении смертной казни в России. Есть ее сторонники, есть и противники. Я за применение смертной казни, т. к. альтернатива ее – пожизненное заключение мне не нужно и даром. Всю жизнь находиться в условиях, когда кто-то может командовать тобой, как ему захочется, и угнетать… Сегодня много говорят о добре и милосердии, о гуманности и правовом государстве. Но где они на деле, если суд решил и годы я жду

Вашего решения, что со мной делать, помиловать или расстрелять? Россия, как и многие государства, подписала

Женевскую конвенцию, согласно которой пытки государственными органами запрещены. Я же вижу обратное, изо дня в день меня подвергают моральной пытке. И не только меня. Вашего решения ждут, страдая, мои родные, а моя мама перенесла инфаркт и стала инвалидом. Почему должны страдать и физически и морально близкие мне люди? Какие преступления совершили они?

Прошу Вас о приведении приговора в исполнение, то есть отказать в помиловании. Вы же люди, так дайте мне возможность уйти из этого мира, не деградировав, не озлобившись, и чтобы осталось уважение к Вам, к членам

Комиссии, как уважаемым людям страны. Это и будет милосердие с Вашей стороны…”

Смертник Шурыгин, отвоевавший добровольцем в Молдавии, в

“гвардии” Приднестровья, вернулся в Санкт-Петербург, захватив автомат и другое оружие, стал наемным убийцей. За 5 тыс. рублей он расправится с семьей предпринимателя, а потом, застрелив другую семью: мужа, жену и мать, – напишет:

“Объяснительная по существу вопроса о причинах, побуждающих отказаться от подачи прошения о помиловании… 1. Долгое время моими сослуживцами, командирами и начальниками являлись люди, с пренебрежением относящиеся к возможной гибели. Общение с ними не могло не повлиять на склад моего характера, что впоследствии и выразилось в добровольном участии мною в двух вооруженных конфликтах (Афганистан,

Приднестровье), в том числе и в ряде мероприятий, связанных с высокой степенью риска и возможной гибели. Я бы много потерял в глазах этих людей да и своих собственных, если бы стал просить о сохранении жизни. 2. Изменение меры наказания исключает мое активное (с оружием в руках) участие в жизни, что делает ее бессмысленной. 3. Изменение меры пресечения, а равно и задержка в исполнении приговора, не снимает и не решает проблемы, стоящей перед моей семьей, и, наоборот, вынуждает моих родных отрывать от своих и без того скромных доходов средства, чтобы скрасить мое существование. 4. За время содержания в Вашем учреждении я имел возможность ознакомиться с тюремными нравами и, в случае изменения меры наказания, не исключаю возможность встречи с людьми, которые спокойное и ровное отношение к себе могут воспринять как проявление слабости, робости и т. п. То есть могут допустить агрессивные выпады в мой адрес, которые я вынужден буду пресекать со свойственной мне решимостью и последующим физическим уничтожением. А это вынудит администрацию учреждения повторно поднимать вопрос о моем расстреле. 5.