«Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии - [154]
— Не может быть! — не поверила я. Тогда офицер показал мне листовку за подписью Власова, в которой он призывал наших бойцов сдаваться в плен, брататься с немцами и вместе бороться с ненавистным советским строем.
— Как же так? — поразилась я. — Ведь перед выходом из окружения я виделась с ним, даже разговаривала долго. Он предлагал мне лететь в Москву учиться, а сам предал армию и сдался в плен? Если б я знала тогда, что он станет предателем, я бы его пристрелила!
На листовке была и фотография Власова в гимнастерке без знаков отличия. Вот ведь как бывает…
А сколько пережили из-за его предательства солдаты и командиры 2-й ударной, даже выйдя из окружения! Их обвиняли во всех смертных грехах, а они честно сражались до конца, став жертвами бездарного руководства и тех жутких условий, в которых оказались не по своей вине.
З. И. Добровольская (Гусева),
гвардии старший сержант в отставке,
бывш. заведующая столовой штаба Новгородской армейской группы
А. И. Орлов
Путь в другую сторону[52]
Немцы пришли в Туховежи через два месяца после начала похода на Восток. Местные жители (бабы с ребятишками — мужики все на фронте были) на всякий случай из деревни в лес подались. Вместе со всеми ушла и семья Васильевых — глава семейства Василий Васильевич с женой Татьяной Онуфриевной и пятью дочерьми: Валентиной, Верой, Машей, Ниной и Зинаидой. Василия Васильевича в армию не взяли по возрасту, ему к началу войны уже пятьдесят один год исполнился. Никто из них тогда не знал, что ждет впереди. В лес забрали с собой и домашнюю живность — гусей. Гусям в лесу не понравилось, и они отправились к родному порогу. Делать нечего, пришлось Татьяне Онуфриевне вслед за гусями идти в деревню.
Там уже были немцы. Как ни странно, ни гусей, ни ее не тронули, а приказали, чтобы шла она обратно в лес и всех жителей деревни привела с собой. Посреди деревни на перекрестке дорог поставили стол, собрали сход и объявили, что теперь наступает новый порядок. Назначили старосту — Васильева Василия Васильевича: «Советам служил, теперь нам будешь служить!»
В Туховежах немцам особо делать было нечего. Те, что старостой бывшего счетовода назначили, дальше на Новгород пошли, а в деревню иногда наезжали обозники, какое-то время в избе старосты штаб немецкий стоял, но потом съехал. Война ничем себя особо не проявляла. Только с начала зимы 42-го на северо-востоке сильно загромыхало. К февралю совсем близко гремело — это подавал голос Волховский фронт, двинувший в наступление 2-ю ударную армию. В Туховежах не могли тогда знать, что скоро неприметной лесной деревушке предстоит войти в историю, и связано это будет именно с теми событиями, что разворачивались в стороне, откуда летом приходит на небосклон приветливое солнышко.
До Туховеж кое-какие слухи доходили, да и по громыханию артиллерийских орудий было можно судить, что там, на северо-востоке, наступают наши. Но наступление продолжалось недолго. Пушки заговорили другие, на другом языке. В окрестных лесах с самого начала немецкой оккупации водились партизаны. Иногда они наведывались и в Туховежи, провиантом запастись, передохнуть. Частенько куда-то забирали старосту вместе с его лошадью. Иногда его не было дома несколько дней, и семья не знала: вернется кормилец или нет. К лету 1942 г. артиллерийская канонада отодвинулась далеко на восток. Там, в горловине окружения у Мясного Бора, немцы пытались уничтожить остатки 2-й ударной армии, прорывавшейся обратно к Волхову, от которого в начале января армия начинала наступать на Любань. 25 июня все было кончено. Кто сумел выйти — вышел, кто не сумел — того ждал плен или участь гонимого охотничьими собаками зверя. Еще три дня немцы у реки Полисть добивали остатки частей и подразделений окруженной армии. После чего верховное командование вермахта оповестило мир о том, что немецкая армия победоносно завершила Волховскую битву, уничтожив три армии русских. Насчет трех армий немцы приврали, но битву со 2-й ударной они действительно выиграли. В лесах под Мясным Бором навсегда остались лежать десятки тысяч убитых. Те, кто не сумел прорваться к своим мелкими группами и поодиночке, пытались просочиться через немецкую оборону.
Постепенно со стороны Волхова все затихло. Наступил июль. Война вроде бы и совсем не существовала для маленькой лесной деревушки. Только иногда чужая форма на солдатах, проезжающих через деревню, напоминала о ней, но вели себя фрицы тихо, местных жителей не трогали.
Ранним утром 11 июля из недалекого леса в Туховежи вошли двое. Подошли к дому Василия Митина, постучались. Васька — так звали его соседи, с началом войны был призван в Красную Армию, но потом каким-то неведомым образом снова оказался в деревне. Домишко его стоял со стороны леса, откуда и пожаловали незнакомцы. Хозяин, вышедший на стук, увидел высокого военного в советской гимнастерке, галифе синего цвета, сапогах и небольшого роста женщину в пестрой кофте рядом с ним: «Поесть чего-нибудь не найдется?» Василий засуетился, затопил печку, согрел чайку, сварил картошки.
«Немцы в деревне есть?» — спросил военный. «Сейчас нет, наезжают иногда. Староста вон напротив живет». — Василий показал на дом наискосок через улицу. Неожиданные гости поблагодарили за еду и вышли из избы. Деревня еще спала. Незнакомцы подождали, пока в доме старосты проснутся, и постучали в дверь.
М.В. Ломоносов, как великий ученый-энциклопедист, прекрасно понимал, какую роль в развитии русской культуры играет изобразительное искусство. Из всех его видов и жанров на первый план он выдвигал монументальное искусство мозаики. В мозаике его привлекала возможность передать кубиками из смальты тончайшие оттенки цветов.До сих пор не оценена должным образом роль Ломоносова в зарождении русской исторической картины. Он впервые дал ряд замечательных сюжетов и описаний композиций из истории своей родины, значительных по своему содержанию, охарактеризовал их цветовое решение.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.
В книге Рудольфа Баландина читатель найдет увлекательные рассказы о странностях в жизни знаменитых интеллектуалов от Средневековья до современности. Герои книги – люди, которым мы обязаны выдающимися открытиями и техническими изобретениями. Их гениальные мысли становились двигателем человеческой цивилизации на протяжении веков. Но гении, как и обычные люди, обладают не только достоинствами, но и недостатками. Автор предлагает ответ на вопрос: не способствовало ли отклонение от нормы, пусть даже в сторону патологии, появлению нетривиальных мыслей, решений научных и технических задач?
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К 70-летию легендарной операции «Багратион».Новая книга ведущего военного историка, посвященная величайшему триумфу Красной Армии. Лучшее современное исследование грандиозного наступления советских войск, в ходе которого всего за две недели была разгромлена самая многочисленная на Восточном фронте группа армий «Центр». Новый взгляд на поворотный момент Великой Отечественной войны.Знаете ли вы, что этой феноменальной победе в Белоруссии предшествовала череда неудачных наступательных операций и с осени 1943-го до весны 44-го года западное направление было для Красной Армии позиционным «Верденом», так что Верховному Главнокомандующему пришлось даже санкционировать расследование комиссии ГКО, принять самые жесткие меры и сделать нелицеприятные «оргвыводы»? Как нашим войскам удалось преодолеть этот позиционный тупик, превратив окопную «мясорубку» в крупнейшую маневренную операцию, которую по праву величают «сталинским блицкригом»? Что позволило не просто прорвать, а полностью обрушить вражескую оборону? Почему немцам не удалось сохранить целостность фронта и организованно отступить на новые позиции? Как тяжелое поражение Вермахта переросло в самую страшную военную катастрофу в германской истории? И кого винить в этом «эпическом разгроме»?.
Изучать историю надо для того, чтобы не повторять ошибок в настоящее время. В ходе Великой Отечественной войны советский народ и Красная Армия понесли тяжелейшие человеческие и материальные потери, но победили практически всю Европу. Победа — это хорошо, но вскрыты ли истинные причины наших огромных потерь?В книге рассматриваются причины потерь советского народа с той стороны, с которой эти причины никогда не рассматриваются, — с позиций низкого морального и профессионального качества советских генералов и кадрового офицерства.
После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.
«Смертное поле» — так фронтовики Великой Отечественной называли нейтральную полосу между своими и немецкими окопами, где за каждый клочок земли, перепаханной танками, изрытой минами и снарядами, обильно политой кровью, приходилось платить сотнями, если не тысячами жизней. В годы войны вся Россия стала таким «смертным полем» — к западу от Москвы трудно найти место, не оскверненное смертью: вся наша земля, как и наша Великая Победа, густо замешена на железе и крови…Эта пронзительная книга — исповедь выживших в самой страшной войне от начала времен: танкиста, чудом уцелевшего в мясорубке 1941 года, пехотинца и бронебойщика, артиллериста и зенитчика, разведчика и десантника.