«Долина смерти». Трагедия 2-й ударной армии - [138]
Три дня не ели, а работали… Решили мы того полицая придушить. Вшестером навалились, да он, иуда, крикнуть успел. Немцы сбежались, спрашивают: «Кто начинал?»
Полицай показал на меня, Павла Мельникова из Воронежа и Ивана из Новосибирской области…
Утром вывели нас перед строем расстреливать. Напротив трех автоматчиков выставили. В меня должен был стрелять Ганс. А, надо сказать, мы с этим Гансом успели к тому времени познакомиться. Он был электросварщиком из Мюнхена. В 30-е годы по обмену опытом в Ленинграде работал, по-русски говорил, о нашей стране хорошо отзывался.
И вот как раздалась команда: «Заряжай!» — Ганс не стал даже копылка с дула снимать, а заругался, заматерился — суда потребовал. Было это уже после Сталинграда… Нас увели, а через день отправили в Лугу, в тюрьму. Старое здание красного кирпича, в камерах надписи на стенах: «Бей фашистов!» Я тоже за печкой свою фамилию нацарапал.
Каждый день выводили во двор: оглашали приговоры, тут же и расстреливали. Не только наших, немцев-дезертиров тоже. Однажды расстреляли группу власовцев из РОА — они немцев перебили.
Пришел и наш черед. Вывели на плац, зачитали приговор: «За покушение на полицая — к 23 годам каторжных работ с отбытием наказания под землей».
После этого отправили в лагерь в Гатчину. Кого там только не было! Власовцы, отказавшиеся служить немцам, партизаны, разведчики из-под Ленинграда… От них узнали: «Ничего, держится Ленинград». Из Гатчины повезли во Францию. По дороге забирали пленных из других лагерей. Народу в товарных вагонах — битком! Смрад, духота, некоторые не выдерживали, умирали.
Привезли в «Черный лагерь» на севере Франции. В числе пятнадцати я попал на шахту. Подрывниками здесь были местные жители из эмигрантов — чехи, итальянцы. Мы разбивали кайлом большие глыбы и нагружали углем вагонетки. Норма — 12 т на человека…
Однажды пятеро наших сбежали из клети в другую шахту. Одного я запомнил — Саша Шильников, откуда-то с севера. Нашелся доносчик, поймали их.
В конце 44-го, после высадки во Франции американцев, нас перевезли в Германию, в летний солдатский лагерь на р. Саар. Лагерь был не под током. Отсюда мне удалось бежать: ушли ночью вшестером, никто не заметил. Утром повстречались с полевой полицией, спрашивают: «Кто такие?» Отвечаем: «Итальянцы из разбомбленного лагеря». Надеялись, что наряд наш нас выручит. Одеты мы были, конечно, интересно — в форму капельдинеров. Это во Франции, когда наше обмундирование настолько износилось, что наготу не прикрывало, выдали нам костюмы дирижеров — где-то нахапали. «Хвосты» у фраков пришлось отрезать — работать мешали, и шляпы примять, а так ничего, материя крепкая оказалась… Поверили или нет нам полицаи, но отпустили.
В темноте подошли к деревне, забитой войсками. Сунулись в один дом — собака залаяла, мы в лес. А там патруль — власовцы. Мы им туже байку: итальянцы, мол. Они на нас матом: «Известно, какие итальянцы! Нам-то вы ни к чему, но здесь кругом немцы». Отвели они нас на лесопилку, где пленные работали. Переводчица была русская, из Новороссийска, представила нас земляками. Старший немец распорядился: «Кормите получше, пусть работают!» Женщина пристроила нас, за пару недель отъелись. Товарищ у меня был, грузин, мы с ним все выведывали, где к американцам перейти: слышали, что они в этих краях наступают. Шел февраль 45-го.
Как-то увидали на сосне человека. «Эй!» — кричим. Он перепугался, не отвечает. «Мы, — говорим, — русские, а ты кто?» Оказалось, поляк, американцев сверху высматривает.
Вскоре мы и сами увидели на дороге колонну американских танков. Выбежали навстречу. К нам подошел офицер, спросил по-немецки, кто мы, и предложил:
— Оставайтесь в роте добивать общего врага!
Мы, конечно, согласились. Выдали нам обмундирование: рубаху с нагрудником, ботинки с пряжками, две каски, пластмассовую и стальную. И стали мы солдатами 45-го танкового батальона «Ди-компани». Впереди было еще много тяжелых боев — немцы вояки хорошие…
К нам привыкли, относились по-дружески. Старшина хороший был, Джоном звали. Русскому все хотел научиться, ну, и мы по-английски кое-что понимать стали. Командовал ротой капитан Мартин Сорежен — человек смелый, прямой.
Форсировали Рейн, штурмом взяли Кёльн. После Кёльна танки уже не шли, а мчались по дороге, поднимая тучи пыли. По обочинам стояли немцы с поднятыми руками, в плен их никто уже не брал. До Берлина не дошли 70 км, поступила радиограмма: «Остановиться!» Приехал главнокомандующий американскими войсками Дуайт Эйзенхауэр. Ругался, что дивизия собралась кучей: фашисты еще бомбили.
Повернули на Австрию, миновали Нюрнберг — сплошные развалины.
8 мая остановились в деревне Шумахер на Эльбе, в 35 км от Торгау. Ночью меня разбудил старшина Джон: «Ник, немцы капитулировали!» Ждали, конечно, этого со дня надень, а все равно — радость неописуемая! Вскоре меня передали советскому командованию. Капитан Сорежен написал вот эту характеристику:
«Этот русский, Ник Путин, служил в 45-м танковом батальоне с 28 марта по 9 мая 1945 г. Участвовал в военных походах в Саарской долине, Рурском бассейне, в Австрии. В боях был храбрым, преданным и честным. Ник Путин обеспечивал успех боевых операций и выполнял долг солдата, не щадя собственной жизни и благополучия. Подписавшийся желает дать Нику Путину самые высокие рекомендации и сожалеет, что Ник покидает роту „Д“. Все солдаты танкового батальона желают ему всего хорошего».
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К 70-летию легендарной операции «Багратион».Новая книга ведущего военного историка, посвященная величайшему триумфу Красной Армии. Лучшее современное исследование грандиозного наступления советских войск, в ходе которого всего за две недели была разгромлена самая многочисленная на Восточном фронте группа армий «Центр». Новый взгляд на поворотный момент Великой Отечественной войны.Знаете ли вы, что этой феноменальной победе в Белоруссии предшествовала череда неудачных наступательных операций и с осени 1943-го до весны 44-го года западное направление было для Красной Армии позиционным «Верденом», так что Верховному Главнокомандующему пришлось даже санкционировать расследование комиссии ГКО, принять самые жесткие меры и сделать нелицеприятные «оргвыводы»? Как нашим войскам удалось преодолеть этот позиционный тупик, превратив окопную «мясорубку» в крупнейшую маневренную операцию, которую по праву величают «сталинским блицкригом»? Что позволило не просто прорвать, а полностью обрушить вражескую оборону? Почему немцам не удалось сохранить целостность фронта и организованно отступить на новые позиции? Как тяжелое поражение Вермахта переросло в самую страшную военную катастрофу в германской истории? И кого винить в этом «эпическом разгроме»?.
Изучать историю надо для того, чтобы не повторять ошибок в настоящее время. В ходе Великой Отечественной войны советский народ и Красная Армия понесли тяжелейшие человеческие и материальные потери, но победили практически всю Европу. Победа — это хорошо, но вскрыты ли истинные причины наших огромных потерь?В книге рассматриваются причины потерь советского народа с той стороны, с которой эти причины никогда не рассматриваются, — с позиций низкого морального и профессионального качества советских генералов и кадрового офицерства.
После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.
«Смертное поле» — так фронтовики Великой Отечественной называли нейтральную полосу между своими и немецкими окопами, где за каждый клочок земли, перепаханной танками, изрытой минами и снарядами, обильно политой кровью, приходилось платить сотнями, если не тысячами жизней. В годы войны вся Россия стала таким «смертным полем» — к западу от Москвы трудно найти место, не оскверненное смертью: вся наша земля, как и наша Великая Победа, густо замешена на железе и крови…Эта пронзительная книга — исповедь выживших в самой страшной войне от начала времен: танкиста, чудом уцелевшего в мясорубке 1941 года, пехотинца и бронебойщика, артиллериста и зенитчика, разведчика и десантника.