Долина Дестино - [15]

У этих часов, точнее у башни, несущей их уже много лет, была ещё одна особенность – не только было слышно в любой точке города, но и видно. В этом и была сила столицы Темниских земель, где бы ты не жил, ты всегда можешь не только насладиться энергией утренней симфонии, но и увидеть её источник вместе со всеми цветами, что она из себя излучала с каждой новой нотой увидевшей свет!

Королевский дворец был специально построен так, что можно было легко пройти в башню, а окна королевской спальни выходили вообще на неё. Человеку, попавшему сюда первый, раз не надо было слушать придворные сюиты и присматриваться к гамме цветов парящей, вокруг королевской четы, и так было понятно это место для тех, кто умеет наслаждаться жизнью, любит свет и, главное, знает, как надо управлять этими землями. Днём солнце пробивалось здесь через специальные проёмы, больше напоминавшие трещины, чем окна, но и этого было достаточно, чтобы зала с утра уже тонуло в свете и тепле от солнца, а ночью стены отдавали накопившееся тепло за день, освещённые звёздами как факелами. Количество прислуги поражало всех присутствующих, как шутил сам король – “Чтобы у самой прислуги тоже была прислуга». Часть прислуг с наступлением ночи уходила, а часть оставалась ночевать при дворце. Стража на стенах напоминала больше часть какого-то маскарада, чем тех, кто отягощён воинской службой. Но не это поражало тех, кто посещал этот замок – в нём была сцена для музыкантов, она была по своим размерам больше чем тронный зал, люди усаживались, где они хотели, понятие сцена и зал здесь были стёрты. Главное правило было не сидеть перед королём. У стены стоял инструмент, чьи музыкальные способности могли поразить любого и каждый его звук нёс в себе не только музыкальные коды, но и тонкое переплетение всех цветов радуги. В зависимости от звука, сочетания и переплетения семи нот все стены окрашивались в разные цвета, а источником света был этот загадочный инструмент. Разгуливая, как бродячий художник с огромной палитрой в руках, он предавал залу после каждого нажатия клавиши свой цвет. Люди, через какое то время начинали понимать и, главное, чувствовать краски. Цвет приобретал ту силу, что отодвигала музыку на второй план и в течение исполнения борьба цвета и музыки приводила к тому, что фоном были звуки, просто дополняющие палитру и позволяющие проникнуть глубже в магию цвета и отдаться ей на это время до конца. Главной задачей было уйти от оставленного за стенами дворца реального мира. Впечатление от него здесь воспринимались лишь как пустой холст, где во время игры накладывался первый слой красок, они ещё не перемешивались между собой, они просто размещались в разных углах и ждали своей очереди вступления в игру. Постепенно стиралась грань, между реальным и абсурдным, стремление к абсолютной свободе чувств и духа составляло подсознательную основу происходящего. Людям, сидящим в зале, предлагалось отвергнуть достигнутое, забыть прошлое и пройтись по миру ощущений как будто первый раз вообще попали в эту долину. Наивысшим достижением считалось искреннее желание отдаться краскам и понять их внутренний смысл и это у многих получалось. Постоянное состояние колебания, как маятник между достигнутым и желанным, приводило многих в восторг, давая возможность почувствовать себя богом хотя бы на это время. А что может быть лучше, чем дать человеку возможность прикоснуться до чего-то большого и великого, да и ещё при этом быть частью создания этого. Говорят, что искусство того, кто играл было в том, что он умел чувствовать людей в зале и играть для них, и их чувства были источниками красок, и благодаря этому у той же мелодии всегда были разные краски.

Зал был построен так, что пересечение сводов придавало объём. Музыка утренней симфонии, смешавшись с шёпотом камней, бежала, заполняя, собою пространство, сходясь в одной точке на верху, и оттуда уже она вместе с цветом прямо устремлялась вниз на тех, кто попадал на концерт, проходящий обычно ещё при солнечном свете раз вдень. Всё было сделано так, что можно было сказать – “Здесь живёт мелодия. Но миром правят краски, и их величие ничто не сможет затмить». Но был ещё один источник ощущений, хранившийся в секрете внутри королевской четы, и передавался он в строжайшей секретности вместе с короной. Маг, в чьих руках была эта сила, появлялся в этой долине только тогда, когда заканчивал новую книгу. Он верил, что его магия с магией цветов смогут покорить мир, – просто ещё не пришло время. Где-то краски были фоном для музыки, где-то наоборот, но всё равно это не та сила воздействия, что держал он у себя взаперти.

– Ленад, лови. Голос прозвучал откуда-то издалека и в тоже самое время это было рядом, мужской голос, перекрикивающий всех собравшихся, продвигался в его сторону стараясь доказать своё превосходство над всей толпой. Звук чего-то разрезающего воздух приближался, что заставило всех обернуться.

– Твоим шуткам и забавам нет конца. Человек, кому принадлежал этот голос, выбросил левую руку вперёд и схватил летящий короткий меч в ножнах, сжав его своими пальцами, он переложил его в правую руку. Буквально через мгновение на кончике лезвия игралась солнце. Ножны в виде меча также были подняты вверх, и только в нескольких местах ржавчина говорила о том, что этот меч неизвестно, сколько времени пролежал там. Это был меч для тренировок в последний год.