Долго и счастливо! - [79]

– Вы Кент? – спросил Уэс.

Кент протянул руку.

– Кент Бэнкс. Это из-за меня вы здесь, – сказал он.

Уэс обменялся с ним рукопожатием и представился. Я тоже.

Кент показал в сторону закутка в углу и предложил:

– Переместимся туда?

– Да, конечно, – согласилась я, забирая стакан с сидром. Уэс взял свой «Гиннесс», который он едва пригубил.

Кент выбрал столик в закутке, где было не так шумно. Матч близился к концу, публика пришла в азарт. Непонятно было, какой команде принадлежат симпатии, потому что любой удар встречался хлопками и подбадривающими возгласами. Я была к этому привычна, я ведь выросла в Вегасе и всю жизнь работала в барах. Шум меня не беспокоил, я легко отключалась от него.

Мы сели, и я сразу перешла к делу.

– Итак, мистер Бэнкс, просветите меня, пожалуйста, зачем вы заплатили кучу денег, чтобы нанять меня для съемки передачи про местных артистов, в числе которых ваша жена?

Кент нахмурился.

– Я и цента не заплатил за ваш приезд.

Он хмыкнул и откинулся на диване, скрестив руки на груди.

Я взглянула на Уэса. Он был в таком же замешательстве, как я.

– Помощница моего босса сказала, что вы сделали пожертвование, чтобы я сняла ту часть шоу, в которой задействована ваша жена.

Кент покачал головой.

– Это не так.

– Эм-м, тогда, полагаю, между нами возникло недопонимание. Вы не просили, чтобы я приехала? – неуверенно уточнила я. Если нет, почему я здесь и зачем он назначил встречу в местном пабе, чтобы обсудить рабочие моменты перед интервью?

– Я действительно просил, чтобы вы приехали, но все было не так, как вы говорите.

Уэс протянул ко мне руку, заставляя меня умолкнуть, когда я собралась было начать спорить. Чушь какая-то, а он ходит вокруг да около. Ненавижу, когда люди так себя ведут. Чувствую себя идиоткой.

– Мистер Бэнкс, моя невеста просто пытается понять, зачем вы пригласили ее сюда. Именно ее.

Кент поиграл с подставкой под салфетки, стоявшей на столе.

– Я подумал, что это хорошая возможность для моей жены. У нее и правда хорошие работы, а вы творите чудеса с людьми, которые создают искусство. Может быть, это потому, что вы так красивы, поэтому у вас так легко получается. Моя жена увидела ваше шоу и… очень взволновалась. – Он обвел взглядом зал.

Что-то он недоговаривал. В Вегасе учишься читать людей по лицам. Кент Бэнкс явно о чем-то умалчивал.

– Взволновалась? – переспросила я.

– Да. Она не из тех женщин, которых легко поразить. Когда она увидела вас на экране, я… м-м… я понял, что мне надо пригласить вас.

Я покачала головой.

– Почему меня?

Его глаза снова сосредоточились на мне. Я почувствовала дискомфорт и неуверенность, мне хотелось узнать, видит ли он что-то, чего мне не хватает. Обычно я уверена в себе, но под его внимательным взглядом я как будто уменьшилась.

– Дело не в вас. Это мог быть кто угодно.

Он пытался сохранять беззаботность, но я видела его насквозь. В свое время я наслушалась вранья от мужчин вроде моего отца, Блейна и прочих. Этот парень специально наводил тень, и я не понимала, в чем дело.

– Расскажите о себе. – Надо было узнать побольше о человеке, который заставил меня проделать весь этот путь, перед тем как позвонить Шенди и оторвать ей голову.

Я склонялась к мысли, что эта свинья меня подставила. Может быть, просто хотела освободить сцену на некоторое время и заполучить доктора Хоффмана в безраздельное владение. Ну и дура. Он был по уши влюблен в свою голливудскую старлетку-жену, и при этом его помощница делала все, чтобы не подпускать меня к нему. Она знала, что я безумно люблю Уэса, но все равно старалась держать меня как можно дальше от студии.

А теперь этот горец и его странная история. Концы с концами не сходились. Вообще не сходились. А в таких случаях папа учил меня всегда копать глубже. Поскольку я здесь из-за Кента, за этим что-то крылось. Я что-то упускала.

Кент махнул официантке и заказал стакан «Корса». Как только она отошла, он вздохнул.

– Ветеран в отставке. Отслужил в армии четыре срока. Потом получил диплом архитектора и воспользовался контактами в правительстве, чтобы получить кое-какую неплохую работу. Занимаюсь этим уже пятнадцать лет и живу той жизнью, которой хочу. У меня хорошая женщина, деньги в банке, большой дом и земля, которая меня радует. Воплощенная американская мечта. Все, чего я когда-либо хотел.

– Дети? – спросила я.

Его глаза сузились.

– Нет. Всегда хотел, но у меня их нет.

– Почему?

– Не сложилось. До тридцати пяти лет я служил. Встретил жену, когда мне было сорок. Она детей не хотела.

Я сделала большой глоток сидра.

– Ваша жена художница?

Он кивнул.

– Да. У нее галерея на Мейн-стрит, «4М».

– «4М» – цифра и буква? – уточнила я, чтобы знать, куда завтра идти.

– Да.

– Что это значит? Четверка и буква М?

Он покачал головой и помрачнел.

– Точно не помню. Она как-то говорила, это что-то важное, что она оставила в прошлой жизни.

Уэс допил остатки «Гиннесса» и поставил стакан на стол.

– Мда, невесело. Послушайте, мистер Бэнкс. Я уверен, что вы хороший человек. Вы производите благоприятное впечатление. Но Миа не должна находиться в двусмысленных обстоятельствах.

– Что вы имеете в виду? – Голос Кента резко изменился.