Долго и счастливо - [9]

Он доносился из-за фургона флористов, стоявшего в нескольких метрах от меня. За ним последовал еще один смешок, но в этот раз явно мужской. Я направилась к фургону, вновь задаваясь вопросом, почему не выбрала работу в кофейне, книжном магазине или где-то еще, где не приходится тащить незнакомцев против своей воли на свадебную церемонию. Прежде чем обогнуть кузов фургона, я громко покашляла.

А затем впервые увидела Эмброуза Литтла. И тут же в голове возникли две отчетливые мысли, которые связали неразрывными узами мои чувства к нему. Но в тот момент я даже не подозревала об этом. Единственное, что мне запомнилось: он был невероятно красив и его вид – хоть и мельком, в профиль, издалека – по непонятной причине раздражал меня.

Если говорить о красоте, то Би оказалась права: у них действительно были схожие черты лица и волосы одного оттенка. Но Эмброуз в смокинге и белой рубашке был высоким, нескладным, с длинными руками и ногами, четко выделенными скулами и копной светлых, старательно взъерошенных волос. Он напоминал перевернутый восклицательный знак, часто встречающийся в учебнике испанского языка перед особо сложными заданиями.

А вот с раздражением все обстояло сложнее. Может, оно было таким сильным потому, что Эмброуз оказался так же красив, как мускулистая плоскогрудая кукла-серфер, с которой я играла в детстве. Но никогда прежде я не испытывала такой сильной неприязни с первого взгляда. И от этого чувствовала себя слишком мелочной, что совершенно мне не нравилось.

Правда, в тот момент он даже не обратил на меня внимания, слишком занятый фигуристой индианкой в шортах цвета хаки и рубашке-поло с эмблемой загородного клуба. Эмброуз нависал над ней, а она прижималась спиной к «тойоте», поигрывая связкой ключей от машины. Они находились в паре сантиметров друг от друга и никак не отреагировали на мой кашель, явно не заметив меня.

– Эмброуз, – позвала я своим самым строгим голосом.

Юноша тут же оглянулся, отчего кучерявая челка переместилась на другую сторону лба. Я непроизвольно отметила, что это была настолько идеальная прядь, буквально волосок к волоску, что хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней. И от одной этой мысли меня вновь захлестнуло раздражение.

– Свадебная церемония начинается. Нас ждут.

Эмброуз одарил меня ленивой улыбкой богатого мальчика, демонстрируя свои зубы и уверенность в себе.

– Ну привет. А ты кто?

Девушка скорчила гримасу, явно раздосадованная таким развитием событий.

– Я организатор свадьбы в компании Натали Барретт. И тебе нужно пойти со мной. Прямо сейчас.

Он рассмеялся, а затем отсалютовал мне, коснувшись рукой челки.

– Есть, мэм! Дай мне минутку.

И с этими словами он вновь повернулся к своей подружке, которая тут же подняла к нему голову.

Некоторые люди спрашивают себя в трудную минуту, что бы сделал на их месте Иисус. Для меня же на работе был только один эталон, и мама на моем месте сделала бы все возможное, чтобы церемония состоялась. «Следующим летом устроюсь в книжный или кофейню», – пообещала я себе, а затем подошла к Эмброузу Литтлу, схватила его за запястье и потащила к входу в загородный клуб.

– Какого черта? – прищурившись, выпалила девушка. – Ты не можешь просто…

Но я могла и именно так и поступила. Я ожидала сопротивления, поэтому дернула его на себя со всей силы. От этого Эмброуз потерял равновесие. Пытаясь удержаться на ногах, юноша раскинул руки и случайно ухватил меня за левую грудь. И теперь я на глазах у игроков в гольф тащила за собой парня, который при этом лапал меня. Очаровательно.

– А мне нравятся напористые девушки, – сказал Эмброуз, когда я наконец оттолкнула его руку. – Но ты слегка перебарщиваешь.

Я проигнорировала его слова, боясь, что не сдержусь, если отвечу. Мы почти добрались до входа, и я тешила себя мыслью: как только переступим порог, он станет проблемой мамы, а я смогу вернуться к своему законному месту и РЗР.

– Кажется, мы толком не представились, – продолжил парень, когда я свободной рукой дернула заднюю дверь. – Я Эмброуз. А ты?

– Наконец-то, – прошипела мама, устремляясь нам навстречу, как только мы шагнули в вестибюль.

Я покосилась на часы: шесть пятнадцать. А поскольку она гордилась до глубины души своей пунктуальностью и умением планировать время, то каждая минута отсрочки вызывала у мамы сильнейшее раздражение. Возможно, Эмброуз и не осознавал этого, но, промедли он еще хоть мгновение, вполне мог бы заработать вывих руки. Поэтому неудивительно, что в ответ на свою самоуверенную и обаятельную улыбку он получил такой ледяной взгляд, что мне почти захотелось его пожалеть. Почти.

– Иди сюда! – рявкнула она, когда я отпустила руку Эмброуза и с облегчением отступила в сторону.

Он последовал за мамой без каких-либо комментариев, протестов или возражений, сразу осознав, кто здесь главный.

У меня завибрировал телефон.

«КАК ДЕЛА?» – поинтересовался Уильям.

«ВСЕ НА МЕСТЕ. ВОЗВРАЩАЮСЬ К РЗР», – ответила я.

Я прошла мимо Эмброуза и его матери, а затем и остальных участников свадебной процессии, которые нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Когда проходила мимо подружек невесты, почувствовала прикосновение к своей руке.