«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории - [17]
Действительно, наррация Шлёцера о Пиленах во многом схожа с описание этой осады у Виюк-Кояловича. Исторический период, в котором происходили эти события, описывается Шлёцером, вслед за историком Великого княжества Литовского, как период правления Ольгерда, проводившего сдержанную политику: «Einige Jahre ruhte Olgerd aus»[199]. Немецкий историк повторил основные данные о численности литовцев в 4000 человек и о коллективном самоубийстве защитников Пиленского замка, но этот рассказ велся без добавления таких красочных подробностей, как сакральный топор жрицы. Последний сюжет был прописан в первоисточнике – в «Новой прусской хронике» Виганда Маргбургского, но отсутствовал в «Анналах» Яна Длугоша, которые были распространены в Польше и ВКЛ. Для исторической топонимии важно и то, что Шлёцер заимствовал у Виюк-Каяловича одну из форм написания названия замка – Пуня: «das schloß Pullen oder besser Punie». Эта своеобразная свобода в передаче топонимов уже в XIX в. способствовало взаимному наложению двух исторических мифов.
В целом Август Шлёцер, которого считают наиболее ярким представителем Гёттингенской исторической школы и основоположником славистики в Гёттингене[200], исходили из того, что все народы и исторические эпохи, о которых сохранились вероятные данные, заслуживают тщательного научного изучения[201]. Гёттингенский университет, где учился А. Шлёцер и куда он вернулся в 1769 г. в качестве профессора после академической работы в Швеции и России, был центром движения за превращение истории в самостоятельную научную дисциплину, что стало визитной карточкой историософской традиции эпохи Просвещения. Кроме всего, тут была предпринята попытка создания концепции Всемирной истории.
На других источниках базировался труд прусского писателя и историка Людвига фон Бачко / Ludwig von Baczko (1756–1823) «История Пруссии», изданный в Кёнгисберге через восемь лет после публикации книги Шлёцера. Фон Бачка использовал обычную для прусской историографии XVI в. форму топонима: «Pullen oder Pulleyen». Форма Пуллена использовалась Лукасом Давидом в «Прусской хронике»[202] и Каспаром Шюцем в «Прусской истории»[203]. Эти ссылки важны, потому что они позволяют нам понять, откуда фон Бачка взял детали пиленских укреплений. Этот сюжет фон Бачка сопровождал замечанием о том, что «следует приложить все усилия, чтобы познакомиться с этой чрезвычайно сильной крепостью литовцев, так как она дает нам представление об их знаниях и их боевых искусствах» (Es ist der Muhe werth, diese vorzuglich starkę Veste der Litthauer etwas naher kennen zu lernen, weil sie uns einen Begriff von ihren Kenntnissen und ihrer Kriegskunst beybringt»)[204].
Далее историграф привел количественные данные о размерах стен деревянного замка: стены имели высоту в 83 пяди / Spannen (х «20 см = 16,6 м) и толщину в 52 пяди (х «20 см = 10,4 м), ров достигал глубины 26 футов / Schuh (х «30 см = 7,8 м) и ширины 50 футов (х «30 см = 15 м) («Sie war aus dicken Rahnen erbaut, die 83 Spannen hoch und 52 Spannen dick iibereinander lagen, und von einem 26 Schuh tiefen und 50 Schuh breiten Graben umgeben wurden») [205]. Ниже фон Бачко сослался на труды прусских историографов XVI в. Лукаса Давида и Каспара Шютца. Эти сведения имеются у Лукаса Давида, но первоначально они упоминаются в «Прусской хронике» Симона Брунау[206]. Следует отметить, что историческая нарация фон Бачко имела повествовательный, литературный стиль. Как видим, фон Бачко в своих исследованиях опирался на прусские хроники XVI в. и продолжил эту традицию историописания уже в эпоху Просвещения.
Ещё более беллетризированно описание событий под Пилена-ми выглядит у Августа фон Коцебу / August Friedrich Ferdinand von Kotzebue (1761–1819). Этот немецкий автор более известен как драматург и прозаик с весьма необычной биографией – он являлся газетным агентом на русской службе в Остзейском крае, был известен своими нападками на немецкий либерализм и национализм, а погиб от кинжала студента-радикала Карл Людвига Зандта[207]. Фон Коцебу серьезно интересовался историей региона, от Пруссии до Великого княжества Литовского. В частности, он написал труд о политической биографии князя Свидригайло[208].
Самым же масштабным проектом немецкого писателя и историографа стала «История Древней Пруссии», изданная в четырех томах в 1808 г.[209] Именно на страницах этого синтетического труда фон Коцебу обратился к трагическим событиям 1336 г. и придал своему повествованию отчётливые литературные черты. «Самым удивительным событием этого [1336] рейда» автор назвал разрушение замка Пилены, который останется «лишь памятником мужеству тех язычников, достойных пера Тацита, как и лиры Гомера» («Doch die merkwürdigste Begebenheit jenes Streifzuges, die Zerstörung der Burg Pulleyen, ist und bleibt nur ein Denkmal der Tapferkeit jener Heiden, würdig der Feder eines Tacitus wie der Leyer eines Homer»)
