Долгие каникулы в Одессе - [3]

Самым шумным соседом, точнее соседкой, была семилетняя Серафима или попросту Фимочка, неустрашимый укротитель «тигров» (местных котов) и неутомимый дрессировщик «львов». Почётная роль «царя зверей» досталась мелкой дворовой псине. Видимо «царь» был карликовой породы или в детстве часто болел. Кому Фимочка приходилась родственницей, за три дня так и не определил.

Но я и не всех жильцов видел. Над Фимочкой сюсюкал весь двор, в том числе и я. Девчушка снисходительно принимала это, как и должно быть. Ночью никто не шумел, не ругался, не мяукал и не гавкал. Казалось, что обитающие во дворе три кота и дворовая собака с сомнительной родословной, также родились и воспитывались «в приличной семье».

Три дня я наслаждался Одессой. Гулял по Дерибасовской, по приморскому Бульвару, по набережной Ланжерона. Сегодня с обеда я бродил по знаменитому Привозу. Что я могу за него сказать? За свою не такую чтоб уж совсем короткую жизнь я посетил немало рынков и базаров. В разных городах и в разных странах. Мне есть с чем сравнивать.

Видел и восточные базары; шумные и назойливые, такие как стамбульский Гранд Базар или каирский Хан-эль-Халилию. Бывал и в Барселоне на рынке Бокерия. Видел и просто огромные рынки наподобие пекинского Синьфади. Но Привоз — это нечто особенное. За Привоз не надо слушать кого-то, за него надо видеть самому. На него надо продавать билеты как в театр на премьеру сезона. Он того стоит. Там каждый день новая премьера!

К вечеру довольно сильно разболелось колено. Давненько мне не приходилось столько «путешествовать» пешком, и давняя травма напомнила о себе. Лёгкая тросточка, которой ранее пользовался больше «для форсу и антуража», сегодня пришлась как нельзя кстати. Да я особенно и не спешил, оберегая ногу и наслаждаясь последними минутами угасающего дня.

Вот так, вспоминая за жизнь и слегка себе напевая свернул в подворотню и тут же отметил какое-то подозрительное шевеление, замершее при моём появлении. Где-то внутри меня тревожно звякнул колокольчик. Я остановился и попытался в густеющих сумерках подворотни рассмотреть причину тревоги. «Лихие девяностые», через которые мне пришлось пройти в молодости, приучили доверять своей интуиции.

Интуиция — это не какое-то внезапное озарение, которое непонятно откуда взялось, а не что иное, как проявление того опыта, что сложился от череды подобных предыдущих ситуаций. Те бизнесмены что игнорировали свою интуицию до «нулевых» не дожили.

В подворотне подпирая стену стояли трое крепких парней, по виду так совершенно типичные гопники. Разве что вместо классических «вьетнамок» они были обуты во вполне себе приличные кроссовки. Я усмехнулся про себя. — Мода сменилась, что ли? Гопники стояли, скрывая от моего взгляда своими спинами четвёртого. И что-то мне подсказывало, что такое поведение молодёжи явно неспроста.

Нарочито хромая и тяжело опираясь на трость я медленно пошаркал через подворотню мимо подозрительной группы пытаясь разглядеть четвёртого. Но кроме юбки и босоножек ничего не увидел. Хватило и этого. Марийка! Это её босоножки. Даже если я обознался, то ситуация всё равно требовала вмешательства. Уж больно всё это походило на банальный и пошлый гоп-стоп.

Остановившись, я старческим дребезжащим голосом проскрипел: — Марийка, а ты что так поздно с кавалерами гуляешь? Вон, Галина Марковна уже обыскалась тебя и сюда идёт. Щас она вам задаст!

И я указующе ткнул тросточкой в сторону двора. Уловка сработала. Парни, машинально отпрянув от стены, глянули во двор вытягивая шеи в поисках «галины марковны».

— Марийка, беги!

И девушка, словно только и ждала команды, оттолкнув ближайшего «кавалера» кинулась во двор судорожно прижимая к груди сумочку.

— Стой, шалава!

Один из гопников дёрнулся было за девушкой, но я, уперев трость в стену перегородил ему путь: — Ша, бакланы. Прощёлкали клювами? Теперь ловите ветра в поле...

И повернувшись совсем уж было собрался выйти из подворотни во двор, но моя интуиция вдруг взревела сиреной. Резко развернувшись к бандитам, я понял, что «вечер перестал быть томным». Урки после неудачи с гоп-стопом не ретировались из подворотни как я того ожидал, а доставая кастеты двинулись в мою сторону видимо решив на мне сорвать злость за свою неудачу.

— Босота, а вы берега не потеряли? Ответки за беспредел не боитесь? За меня ж есть кому спросить!

— Замолчи свой рот шлемазл, кому ты нах... нужен, шоб за тебя спрашивали? А вот ты за свои мансы щас нам ответишь.

Драка — это вам не показушное боксирование в спортзале, где тренер внимательно наблюдает за тем, чтоб денежный старпёр случайно не переутомился в азарте молотя по боксёрской груше или ненароком не огрёб по фейсу во время лёгкого спарринга. И не фитнес клуб, где можно плывущей походкой продефилировать мимо скучающих тридцатилеток и молодящихся сорокапяток, небрежно поигрывая накаченной мышцой и валя их наповал лишь одной своей брутальностью и харизмой.

Уличная драка, тем более с бандитами, это всегда кровь, боль и возможно чья-то смерть. Именно это я и увидел в глазах подходивших отморозков. Продержался против уркаганов я в общем-то недолго. Поначалу как-то ещё отмахивался всё ж и боксёрские навыки кое-какие у меня были, да и габариты такие, что простым чихом на землю не уронишь.