Долгие беседы в ожидании счастливой смерти - [12]
й пытается и здесь увидеть знак судьбы. Как прочитать этот символ? Он бьется над этим долгие годы. И конечно, не может расшифровать.
Начало
Начинать в литературе всегда трудно. Начало редко связано с радостью, чаще — с горечью: бывают ошибки! Тогда следуют долгие годы поисков, разочарований. Порой автор так и не находит свой путь, прощается с искусством. А ведь талант был!
й начинал легко.
— Я посвятил свой первый фельетон (в ту пору так называли в газетах зарисовки быта и нравов) одной еврейской девушке. Она встречается на городском кладбище с парнем-литовцем; за влюбленными следят; однажды их ловят на «месте преступления». Банальный эпизод? Между прочим, такое случалось тогда редко. К тому же меня меньше всего интересовала внешняя, интригующая всех сторона события. Я хотел понять психологию — родителей девушки, ее подруг, соседей…
й отправил свой фельетон в Каунас, в известную еврейскую газету «Идише штиме». Она расходилась не только по Литве — по всей Европе.
Он набрался терпения. Стал ждать. Неожиданно для него ждать пришлось совсем недолго. Нет, письма из редакции не было. В первую же субботу, развернув, как всегда сдвоенный в этот день, номер газеты, й увидел свой фельетон.
— Редакция не изменила в моем тексте ни слова.
Городок гудел от пересудов. Действующих лиц узнали сразу, хотя их имена в фельетоне были не названы. Все гадали: кто автор? й подписался псевдонимом. Но разглядеть «бытописателя нравов» в гимназисте не смог никто.
Он стойко хранил свою тайну. Он жил уже будущими публикациями. Не сомневался: теперь, после шумного и успешного дебюта, станет одним из ведущих авторов газеты.
Конечно, й ошибся. Дальше все у него было, как у других. Как обычно: лавров мало — в основном тернии.
— Послав в редакцию свой второй рассказ, я получил ответ от самого Рубинштейна — знаменитого еврейского журналиста и редактора.
В письме было несколько фраз: «Печатать рассказ нельзя. Он еще сырой. Все же очевидно: у автора — острый взгляд».
й был в отчаянии. Но бросить писать уже не мог.
— Только спустя много лет я понял: Рубинштейн тогда не просто снисходительно похвалил меня — он в меня поверил.
Дебют й оказался удачным. Потому что он начал точно. С того, что потом волновало й всю жизнь. Да, с «разгадки тайны». Его рассказы и повести, опубликованные перед Второй мировой войной в еврейских газетах, журналах, альманахах, — это в основном психологические портреты «маленького человека». Они — о «тайне», с которой мы рождаемся и потом уносим за собой в могилу.
Кстати. В том, самом первом фельетоне й, звучит уже главная тема его творчества последних лет. Любовь на фоне смерти, отношения евреев и литовцев…
Между прочим
«Когда я попал в Шестнадцатую литовскую дивизию, она была еврейской едва ли не наполовину. А, может, больше?
В строю пели песни на идиш. И это была не какая-то самодеятельная инициатива — приказ командира: «Давай еврейскую песню!» Между прочим, песни на идиш подтягивали и литовцы.
Верующие евреи? А как же! Были. По утрам они молились. Хотя потом все равно ели из общего котла — не соблюдали принцип кошерности пищи.
В землянках висели стенгазеты на идиш. А как же!
К концу войны евреев стало гораздо меньше. Лучше сказать: совсем мало. Погибли!
Говорю я это, конечно, не ради спора с антисемитами: мол, воевали мы не под Ташкентом.
Просто вспомнились сегодняшней ночью лица убитых…» (ноябрь 90 г.)
Фрагменты жизни
Время от времени й говорит о своем некрологе. Тот, кто будет писать этот некролог, не должен также забыть:
ЕГО ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК. «Сразу после войны я стал директором Вильнюсского филиала московского еврейского издательства «Эмес». Уже начали работать над несколькими книгами на идиш. И, конечно, как принято было тогда, над «Кратким курсом истории ВКП(б)». Ничего не вышло! Нам не выделили бумагу, необходимые шрифты… Мы обращались в ЦК, писали докладные записки… Обещали помочь, называли сроки… Все, однако, оставалось по-прежнему. Кто-то невидимый уверенно сдерживал, сознательно тормозил все начинания, связанные с возрождением еврейской культуры после войны… Наконец, я догадался: здесь нет случайности!»
_____________________
«…Жили впроголодь. От отчаяния я пошел в завхозы! Работал в спецполиклинике: в моем ведении были столы, кровати, простыни. Вечером, придя домой, я не мог найти себе места. В тоске гадал: «Что будет со мной? С моими планами?»
Казалось, все кончено».
_____________________
В 1948-м — 59-м й работает в журнале «Пяргале». Сначала — заведующим отделом критики, потом — ответственным секретарем.
«…Между прочим, почти в каждой редакции был тогда «свой еврей»: ответственный секретарь, реже — заместитель редактора. Начальство менялось, шло на повышение — «редакционный еврей» оставался на своем месте. «Наверху» знали: так и должно быть. Еврей — трудолюбивый спец — обеспечивал порядок, преемственность в делах.
Это были признаваемые всеми «условия игры».
Вариации на тему Витенберга
16 сентября 91 г. Четыре варианта его пьесы «Ицик Витенберг». Я читаю первый и последний. Совсем мало общего. Конечно, и там, и там есть реальная судьба руководителя подпольной организации Вильнюсского гетто. Есть абрис его жизни, героизм и трагедия: Витенберг, как известно, сам сдался в руки гестаповцам, иначе они грозили уничтожить гетто. На следующий день Витенберга нашли — мертвого, изувеченного — в тюремной камере. Говорят, он отравился, приняв цианистый калий, который ему передали с воли.
Евсей Цейтлин – прозаик, культуролог, литературовед, критик. Был членом Союза писателей СССР, преподавал в вузах историю литературы и культуры, дважды эмигрировал – в Литву и США. Пятнадцать лет редактирует в Чикаго газету. Автор многих книг, изданных в России, Америке, Литве, Германии.В сборник Евсея Цейтлина «Послевкусие сна» входят дневниковые этюды, новеллы, записи чужих снов, эссе. «Персонажи Цейтлина, – пишет Дина Рубина, – одновременно и мудры, и жестоки, и смиренны, и растерянны. Здесь нет ни капли притворства, ни капли лжи.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.