Долг стрелка - [9]

— А вот и нет! — собирая остатки сил, выдохнул Мак-Ви. — Корлан задолжал мне кое-какую сумму. Он хотел получить деньги с Блантона, а потом расплатиться со мной. Блантон послал людей искать Керби, но я решил задержаться. Спрятался за домом и услышал, как они спорят. А потом кто-то выстрелил. Причём стреляли в самом доме, а не снаружи. Это я точно знаю. Корлана убил Гарфильд или Блантон.

Из горла умирающего хлынули потоки крови, голова откинулась назад и поникла. Джоана затрепетала, бешенство вновь окрылило её, и она бросилась на Блантона, исступлённо колотя его в грудь стиснутыми кулаками.

— Ты лжец! — вопила она. — Ты мне солгал! Это ты убил Джека! Ты! Ублюдок! Ты убил его!

Гарфильд смущённо потупил глаза, но предпочитал отмалчиваться. Блантон, с искажённым злобой лицом, поймал Джоану, выкрутил ей руку и отшвырнул от себя.

— Я убил! Ну и что из того? — процедил он. — Какая разница, по чьей вине этот выродок будет гореть в аду? Не понимаю!

— Сейчас ты поймёшь! — взвизгнула она, разворачиваясь лицом к обомлевшему Гризли Элкинсу. — Ты хочешь узнать, кто шепнул Жёлтому Хвосту о том, где ты разбил свой лагерь?!

— Эй ты, закрой рот! — взревел Блантон. — Не вздумай её слушать, Элкинс, разве ты не видишь, баба совсем тронулась мозгами от горя!

— Неправда! — крикнула она, трясясь от бешенства. — Корлан всё рассказал мне накануне того дня, когда он уезжал из Сан-Хуана. И говорил со мной вчера, после того как вернулся. Он был в лагере сиу! Жёлтый Хвост считал его своим другом — вождь приходился ему каким-то дальним родичем, по индейской линии. Так вот, он предал тебя, Элкинс. Он натравил на тебя краснокожих…

— Лжёшь! — взревел Блантон, цепенея от ярости.

— Я не лгу! — вскричала она. — Блантон сделал это, потому что очень хотел завладеть всеми шкурами, которые ты поставил в Сан-Хуан. Когда он их продаст, у него в кармане будет целое состояние. Он просто не рассчитывал, что ты сумеешь выжить. Это только часть его планов — он ведь намерен прибрать к рукам всё — скот, землю, шкуры, — до тех он не успокоится.

Раздался оглушительный грохот, столб пламени прорезал помещение, на миг всё заволокло дымом. Джоана отшатнулась и схватилась обеими руками за грудь. Блантон устремился к двери. В руке его дымился револьвер. Девушка упала на колени, в бессловесной мольбе протянув руки к ошеломлённому охотнику за бизонами.

— Я сказала тебе правду! — слабым голосом сказала она. — Блантон тебя предал… это он велел убить твоих друзей…

Девушка повалилась на бок и через мгновение затихла. И тогда облачённое в бизоньи шкуры чудовище исторгло из своих лёгких нечеловеческий рёв. Правая рука охотника скользнула к бедру, а потом взмыла вверх, прочертив в воздухе сияющую дугу. Гарфильд непроизвольно вскрикнул и спустил курок. Он стрелял в упор, но тело гиганта, послушное слаженной работе стальных мускулов, двигалось с ошеломляющей быстротой. Пуля Гарфильда разошлась с охотником: Элкинс взмыл в воздух и по самую рукоять всадил свой огромный тесак в грудь Хопкинса. Эшли стал суматошно пятиться, в надежде увильнуть от омытого кровью лезвия, но налетел на Гарфильда, и тот, на миг потеряв равновесие, стрелял уже наобум. С этого момента в бой вступила новая сторона.

Дверь распахнулась настежь, и на пороге показался Керби. Дуло его револьвера дважды извергало столбы пламени. Эшли рухнул навзничь. Стерлинг успел произвести ответный выстрел, но через миг упал на колени с двумя сквозными ранами в груди и гортани. Левая рука его непроизвольно дёрнулась ко второй кобуре, но вскоре обмякла. Гарфильд заревел и выстрелил в третий раз, заставив подпрыгнуть шляпу на голове Керби. Ещё через миг он заскулил и прижал руку к рёбрам. Ранение, очевидно, было непроникающим, ибо Гарфильд развернулся и бросился вон из сруба. В миг, когда он юркнул в дверной проход, тесак охотника, пущенный с изуверской жаждой мщения, блеснул над его головой и воткнулся в полено над дверным косяком. Срыгивая кровь, Гарфильд побежал по улице в сторону «Серебряного башмачка».

Керби выскочил из дальней комнаты, на ходу заталкивая пули в опустевший барабан. Помещение было похоже на дворик для бойни. Элкинс, грозно пыхтя ноздрями, прошагал к двери и одним усилием вытащил из косяка застрявший по рукоять тесак. Край уха у него был порван, и по шее струйками стекала кровь. Элкинс повернулся к Керби.

— Не время сейчас пережёвывать прошлые дела. Шагай за мной, тут есть одно место…

Керби ничего не ответил. Обстоятельства действительно сделали их союзниками, и слова бы к этому ничего не добавили. Они выбежали через боковую дверь и на одном дыхании преодолели расстояние, разделявшее сруб от ближайшего строения. С другой стороны улицы ухнули «винчестеры». Заскулили над головами пули. Но они уже вбегали на крыльцо дома. В дверях их встретила хозяйка. У неё было бледное, перепуганное лицо.

— Господи, что же это за напасти, — запричитала она. — Никак всех перебьют!? Я женщина порядочная, в склоки ваши не влезаю, у меня приличное заведение…

— Вы бы лучше сигали отсюда через чёрный ход, мисс Ричардс, — цыкнул на неё Элкинс. — Нам придётся ненадолго превратить ваш дом в крепость, и не наша вина, если кое-кто захочет нас выкурить отсюда с помощью свинца. Не смотрите на меня так, не тяните время, а то через минуту здесь будут летать пули. Все убытки я обещаю вам возместить.