Долг крови - [34]

– Ток-шоу? – переспросил юноша, явно не понимая, чего от него хочет собеседник.

– Да, ток-шоу, вчера вечером, которое показывали перед тем, как вернулся Генри. Патриция Чейни брала интервью у бизнесмена по фамилии Суонсон по поводу пересадки почек.

– А, вы об этом! – воскликнул, наконец-то начав просыпаться, Тони. – И что вам в нем понадобилось?

– По какому каналу оно шло?

– На какой кнопке?

– Скажи мне название канала, Тони!

Парень снова зевнул. Он вдруг понял, почему ему никогда особо не нравился детектив-сержант Селуччи.

– Передача вроде бы шла по «Общественному телеканалу». Чем я еще могу помочь? Вероятно, хотите, чтобы я организовал для вас какую-нибудь встречу?

– Нет, благодарю, пока не надо. Ты, главное, смотри во все глаза, замечай малейшие детали. Если последняя версия Вики верна и в Ванкувере существует организованная группировка, которая занимается торговлей органами, то... то по городу непременно должны ходить какие-нибудь слухи.

По тону детектива можно было понять, что сам он особо в это не верит.

– Наверняка. Да только сегодня я восемь часов проведу на работе. А в нашем магазине, скорее всего, ничего, кроме жалоб уродов, которых мы штрафуем за то, что они забывают перематывать пленку на начало, не услышишь.

– Но ты ведь должен сначала добраться дотуда, а затем будешь возвращаться домой. К тому же вряд ли откажешься от того, чтобы сходить пообедать. Вики говорит, что никто лучше тебя, Тони, не разбирается в уличных слухах.

Юноша что-то пробормотал, явно не протестуя против последнего замечания, щеки его горели.

– Извинись перед хозяевами квартиры, если я и их разбудил своим звонком.

Повесив трубку, Тони потянулся. Эх, и почему он не может стереть некоторые фрагменты своей памяти, как стирает зачастую старые записи с видеокассет? Много времени прошло с тех пор, как он шлялся на улицах, но с прошлыми привычками расставаться тяжело... «Стоит кому-нибудь погладить меня по головке, и вот я уже размяк и виляю хвостом, как безмозглая собачонка!» – При этой невеселой мысли парень тяжело вздохнул. С кухни доносился запах свежезаваренного кофе, и он решил, что так как Джерри, а может, Джон, уже на кухне, спать уже не имеет смысла. Натянув футболку, он вдруг подумал о том, как приятно будет позавтракать в хорошей компании.

Особенно когда никто при этом не пытается позавтракать тобой.

* * *

Редакция «Общественного телеканала» размещалась в подвале трехэтажного дома с высокой крышей на углу Десятой авеню и Юкон-стрит. Как раз по соседству с мэрией. Подобное положение вещей показалось Селуччи закономерным, поскольку большинство передач этого канала так или иначе касалось работы городского правительства. Размышляя об этом, он медленно ехал вдоль здания в поисках места для парковки.

– Чем ближе к источнику информации... – Внезапно мирный ход мыслей детектива был нарушен. – Чертов сукин сын! – сквозь зубы прошипел он, когда неизвестно откуда выскочившая машина заняла единственное свободное парковочное место. Как он успел заметить, ванкуверские водители далеко не всегда придерживались стиля езды камикадзе, как правило, они едва тащились по дороге. Хотя Майк ужасно этого не любил, ему пришлось оставить свой фургон на муниципальной стоянке, утешаясь мыслью, что оплачивать квитанцию будет не он, а Генри.

Девять ступенек вниз по лестнице – и вот он уже в приемной «Общественного телеканала». Стены помещения были выкрашены в нейтральные кремовые тона. Повсюду развешены рекламные материалы, плакаты, газетные вырезки... За столом сидела секретарша, разговаривавшая по телефону. Ее светлые волосы были собраны на затылке в пучок, из которого, как иглы дикобраза, торчали четыре карандаша. Пятым она что-то быстро записывала. У детектива немедленно возникло ощущение, что вот-вот разразится скандал.

Собеседник девушки, казалось, с каждой секундой становился все более и более грубым. Селуччи восхищенно посмотрел на секретаршу: ее самообладание вызывало уважение.

– Итак, вы утверждаете, что у советника не найдется времени для интервью до окончания летней сессии правительства? – Она несколько раз перечеркнула свои записи. – Но после ее окончания нам уже не о чем будет с ним беседовать. Да, я буду очень благодарна, если вы мне перезвоните. – Девушка резко повесила трубку. – Двуличная, угодливая свинья, – вполголоса процедила она.

Затем, немного успокоившись, посмотрела на Майка и приветливо ему улыбнулась:

– Надеюсь, вас не затруднит забыть то, что вы только что услышали?

Детектив улыбнулся ей в ответ одной из своих самых дружелюбных улыбок:

– Простите, не понимаю, о чем идет речь. Я вообще ничего не слышал.

– Вы очень любезны. Итак, чем я могу быть вам полезна?

– Мне нужно поговорить с Патрицией Чейни.

Увидев, как меняется выражение лица секретарши, он быстро добавил:

– Меня зовут Майк Селуччи. Я вам звонил.

– Ах да, верно. Она говорила, что вы должны прийти. – Девушка поднялась и протянула ему руку. – Я Аманда Бетанкур, ее продюсер.

Ее пожатие напоминало пожатие Вики. Вернее, то, каким оно было до тех пор, пока пальцы его подруги не стали в состоянии необратимо расплющить чужую ладонь.