Доктор занимательных наук - [5]

Уже в юном возрасте Яков начал понимать, что жизнь в его родном Белостоке не так тиха и безмятежна, как о том писали в «Белостокском листке» и в «Гродненских губернских ведомостях». Все чаще бастовали задавленные нуждой и притеснениями ткачи, кожевники и железнодорожники. Якову врезались в память бурные события в городе - январская стачка 1895 года, начатая на суконной фабрике Новика и переросшая в забастовку 15 тысяч рабочих. Да и как было не запомнить событий тех лет!? Ведь возле самого дома Домерацкого на Александровской улице, где жила семья Перельманов, ткачи устроили баррикаду из поваленных фонарных столбов и камней разобранной мостовой и до позднего вечера сражались против полицейских и казаков…

В марте 1899 года новая волна событий прокатилась по Белостоку. Особенно запомнился юному реалисту день, когда ткачи хоронили товарища, забитого плетями в полиции до смерти. Тогда же пристав Шпилевский с ордой «фараонов» ворвался в реальное училище и в поисках «крамолы» учинил форменный погром.

Через Белосток в начале века пролегал один из тех нелегальных каналов, по которым печатавшаяся за границей ленинская «Искра» проникала в Россию. Естественно, что распространялась она и среди рабочих самого Белостока.

Нарастало в городе революционное движение, нарастал и репрессивный аппарат. Власти довели штат полицейских до 300 человек, появилось жандармское управление, на Кладбищенской и Полевой улицах спешно возводились тюрьмы…

Впоследствии Перельман вспоминал об этом времени, как о времени своего духовного взросления. Он говорил, что белостокские события тех лет были для него наглядными уроками, благодаря которым он стал лучше понимать жизнь, яснее видеть ее социальную, классовую основу.

Первый опыт

В мае 1899 года Якову в читальне попалась на глаза вышедшая третьим изданием книжонка некоего виленского магистра Махина, в которой утверждалось, что в ноябре 1899 года «наступит конец света». Подобных сочинений в ту пору появлялось немало, особенно в провинции, где ловкие шарлатаны наживались на невежестве обывателей. В предисловии Махин писал, что «даже ученые мужи и те предсказывают на конец года обильное выпадение звезд» (действительно, в научных журналах сообщалось об этом), что, дескать, знаменует приближение «конца света».

Яков решил попытаться найти объяснение предстоящему небесному явлению. На столе появились книги Камилла Фламмариона «Общедоступная астрономия» и «По волнам бесконечности», «Астрономические вечера» Германа Клейна, сочинение Александра Гумбольдта «Космос» и труд итальянского ученого астронома Джованни Скиапарелли о падающих звездах. Постепенно росла груда выписок и стала обрисовываться научная причина звездопадов. Юному Перельману неожиданно пришла в голову мысль… написать научно-популярную статью об ожидаемом небесном явлении и разоблачить в ней вздорные измышления «магистра» Махина. Мысль поистине была дерзкой! Подумать только, с одной стороны, «виленский магистр» с его брошюрой о конце света и, с другой, - никому неведомый семнадцатилетний школяр из Белостока в роли опровергателя! Он рассказал матери о своем намерении, и она горячо поддержала сына. О задуманном Яков не решился поделиться даже со своими любимыми учителями Бунимовичем и Мазлумовым. По существовавшим тогда правилам ученикам под угрозой исключения из школ запрещалось печататься в газетах и журналах.

Рассчитывать на помощь старшего брата Осипа не приходилось, так как он в 1897 году по окончании реального училища уехал в Петербург, где поступил в Лесной институт.

Когда статья была выверена в научном отношении, Яков в конце июля 1899 года отослал ее в редакцию газеты «Гродненские губернские ведомости», подписав литерами «Я. П.» (под этим псевдонимом впоследствии будут опубликованы многие статьи и очерки Перельмана).

До чего же была велика радость Якова, когда через две недели почтальон принес на Александровскую улицу письмо из Гродны. В нем говорилось, что статья редакцией получена, очень понравилась и уже набрана. «Наборщики благодарят Вас, господин Я. П., за необыкновенно четкий почерк. Причитающийся Вам гонорар в сумме 7 руб. 31 коп. серебром будет переведен по напечатании Вашей статьи».

И вот мать с сыном, склонившись, перечитывают статью, напечатанную в номере газеты от четверга 23 сентября 1899 года, под крупным заголовком «По поводу ожидаемого огненного дождя» [7] . Статья занимала три больших столбца и производила солидное впечатление эрудированностью автора, достоверностью материала, привлекала живостью изложения. Конечно, этот первый опыт научно-популярного творчества не был свободен от стилистических погрешностей, однако при всех своих литературных недостатках он содержал зерна занимательности и читался с большим интересом.

Удачная форма непринужденной беседы сочеталась с запоминающимися подсчетами, удачными сопоставлениями, историческими экскурсами. Были в ней и парадоксальные выводы, например, о том, что обычный увеселительный фейерверк… гораздо опаснее, нежели «огненный дождь». Шаг за шагом юный автор подводил читателя к научному пониманию сути предстоявшего 1 ноября 1899 года небесного явления. Подробно рассказывалось о созвездиях, где возникают звездопады, - Персеиды, Андромеиды, Леониды. Когда орбита Земли, сообщал автор, пересекает пояса падающих звезд, мы видим на небе следы мелких небесных тел, сгорающих при вхождении в плотные слои земной атмосферы. В статье говорилось и о происхождении этих частиц - их порождают кометы, теряющие часть своего вещества при обращении вокруг Солнца: огненные дожди осени 1899 года обязаны своим происхождением «Комете-1 1886 года», периодически пересекающейся с орбитой Земли.