Доктор Рэт - [36]
Как неприглядно. Бунтовщики превратили лабиринт Алса в место для прогулок революционизированных пар, совершающих совокупление. Разумеется, это выводит целиком из-под контроля наш генетический эксперимент. Сейчас уже невозможно определить, кто кого осеменяет.
Как кастрированный ученый доктор-безумец, я могу только смотреть на подобные действия, как на чисто механические, испытывая лишь отвращение. Я больше предпочитаю несравненные статистические выкладки, например, о всех крысах-самцах, родившихся задом наперед. (Смотри мою статью "Действие мышьякового отравления на ректальное развитие", 1967 год.)
Самки замирают и лишь повизгивают, видимо, произнося любовные слова в темноте лабиринта. Я беззвучно пробираюсь по самому верху лабиринта, но наблюдать за этими совокупляющимися парами весьма неприятно, поскольку у меня начинают зудеть швы, оставшиеся на месте яичек.
Самцы берут их одну за другой, двигаясь вдоль рядов. Это называется у них мирным протестом. Но только не для меня. Мои старые раны при этом ужасно зудят, и ничего мирного в этом я не вижу.
Итак, они заняты спариванием, разбившись на пары. Эта революционная сцена слишком сильно действует на меня. Мне придется выключить этих прекрасных дам из своего сознания. Я закрываю глаза, но не могу заткнуть уши.
– Семьдесят раз в минуту, давай, давай.
– …а… давай… давай…
Вспышки разбитых лампочек над телами совокупляющихся пар являют собой типичный безвкусный революционный прием, о, мои ноющие раны!
– Вон там, наверху! Это доктор Рэт!
Спрыгнув за лабиринт, я быстро бегу через темноту, преследуемый врагами, буквально сидящими на моем хвосте. Вот какая-то дверь. В нее, прямо в нее.
О небо, я оказался прямо в "инициативной камере Кирби". Она предназначалась для новорожденных крыс. Было обнаружено, что с ее помощью у крысы можно развить шизофрению, даже если эта крыса имеет возраст всего лишь несколько минут. Ну, хорошо, эта камера не слишком беспокоит меня, потому что я уже давно чокнулся! Я уже прошел фундаментальную подготовку в этом месте. Еще тогда, когда не было всех этих бунтующих масс. Разумеется, еще не было. Ученый-профессор Кирби не пользовался интуитивным диапазоном. Он применял только старомодные амбивалентные стимулы, основанные на раздвоении чувств.
Заставьте пол вращаться. Заставьте еще звучать громкие сигналы. Что до меня, то это прекрасный дом, дорогие друзья.
Но никто из других крыс не отважится войти сюда. Только ученый безумный доктор может удовлетворить здесь информационный голод, карабкаясь изо всех сил, в то время как все кренится и скользит.
Безумный доктор может управлять этим местом с помощью собственного хвоста, обмотав его вокруг носа. Это старое местечко сильно не изменилось с тех пор, когда я последний раз посещал его. Распадающиеся углы, разваливающиеся надвое, если вы дотрагиваетесь до них, и ведущие в сплошную вращающуюся темноту.
Да, мне нравится прогуливаться в такой сумасшедшей обстановке, потому что она успокаивает мои нервы. Профессор Кирби, я должен особо упомянуть в "Информационном бюллетене" за текущий месяц. Работа, которую вы провели, без всяких сомнений великолепна. Доктор Рэт заверяет вас, что двери расходятся в стороны именно так, как вы и хотели, заставляя меня принимать горизонтальное положение. Да, я ускользнул в сторону, думая, что двигаюсь вертикально. Бунтовщики пикетируют эту Инициативную Камеру, заявляя, что ее существование несправедливо, поскольку она расстраивает сознание новорожденных крыс. Я же считаю, что это наилучший способ прийти в себя. Вы уже пришли в себя, парни? Разве вам причинен какой-либо вред?
Теперь я нахожусь в самом центре Камеры, со всех сторон окруженный беспорядочно расставленными, вызывающими путаницу зеркалами. Множество изображений красавца доктора Рэт повторяются вдоль, по-видимому, бесконечного стеклянного коридора, но ничуть не сбивают меня. Обратите внимание на мой профиль, так схожий с Джоном Барримаусом. Ведь если бы я не родился здесь, в этой лаборатории, то наверняка стал бы крысой из разряда бродячих актеров, болтаясь где-нибудь в полях и распевая свои чудесные песенки.
Но такова судьба. Я создан не для легкомысленной жизни. Мое призвание - служить человечеству. Вспомнив об этом, я лучше подберу свой хвост да поищу выход. Насколько помню, он находится где-то здесь, в ускользающем коридоре…
…спокойно… держи равновесие… это фальшивая дверь… здесь электрическая сетка… ай… ай… ай…
***
Семья просыпается, и мы сбрасываем листья с наших лежащих вповалку тел.
– Ты слышишь, кто-то зовет?
– …далеко в джунглях.
Я ползу на самый конец ветки, на которой мы соорудили наше гнездо. Другие шимпанзе просыпаются на соседних деревьях, когда зов приближается. Он похож на грубый низкий голос, но принадлежит обезьянам. Наверное он устал, потому что, как мне кажется, добирался издалека.
Раскачиваясь и прыгая с дерева на дерево, я поднимаюсь на самый верх. Мои руки старые и морщинистые, но я ловко поднимаюсь. Большинство более молодых шимпанзе не могут так легко забраться сюда. Я прыгаю, хватаюсь за ветки и снова прыгаю, эти опытные руки всегда успевают найти опору.
Научно-фантастическая повесть американского писателя У. Котцвинкла, написанная по сценарию Мелиссы Мэтисон и посвященная теме контактов и человеческого участия.
Супермен — пришелец с планеты Криптон, обладающий сверхчеловеческими способностями и помогающий человечеству избавиться от пороков. Он сталкивается с богатым промышленником Уэбстером, который стремится завоевать власть над миром при помощи компьютера. Супермен вступает в тяжелейший поединок с суперкомпьютером, способным лишить энергии все человечество, и уничтожает этого научно-технического монстра.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Внецикловые повесть и роман. Содержание: На чужом поле Уснувший принц.
Человечество обрело возможность творить миры во Вселенной, создавать Вселенную, ее перестраивать, дополнять, наполнять своими идеями, очеловечивать, делать лучше. Но люди есть люди – есть романтики, есть преданные делу трудяги, есть… впрочем, вот цитата из автора: «Допуская вселенский Ум, мы тем самым допускаем и вселенскую Глупость – в заглавных буквах в силу ее масштабов. Как и у людей. Одно без другого не бывает, это как свет и тень». А все началось с Шара, появившегося близ города Таращанска, районного центра в степной части Катаганского края, второго октября, в воскресенье… «Должность во Вселенной» и «Время больших отрицаний», два романа, вошедших в эту книгу, – часть большого, но, увы, незавершенного цикла, который автор назвал «Вселяне» и который должен был состоять из шести романов (вот названия задуманных произведений: «Гениальность – это так просто», «Опережающие миры», «Заговор против Земли», «Люди-звезды»). Стартовый роман цикла публикуется в переработанном автором варианте, существенно отличающемся от книжных изданий 1992 и 1993 года. «Время больших отрицаний» в книжном виде публикуется впервые (изданное штучным тиражом для любителей издание 2015 года в расчет не принимаем, слишком уж оно специфическое).
«Знай я в то утро, что вечером умру, не стал бы курить натощак и пить крепкий кофе за завтраком. Честно говоря, в тот день смерть не входила в мои планы». Так начинает свой рассказ таинственный доктор Николай. Его история произвела на писателя такое глубокое впечатление, что он не мог не поделиться ею с читателями. Возможно, история человека, который находился на грани между жизнью и смертью заставит нас взглянуть иначе на окружающий мир и на самих себя. Каждый человек хотя бы раз прислушивался к своему внутреннему голосу, а задумывался ли он, кому принадлежит живущий внутри «советчик»? Может быть, это — наша душа?
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».
«Мы здесь чужаков не жалуем, особенно имморов, и только калека Павел, как уже сказано, не в счёт: он — наша взморская достопримечательность…» Рассказ вошел в короткий список НФ-конкурса «Будущее время» (2018 г.).
