Доктор Бладмани, или Как мы стали жить после бомбы - [72]

— Насколько я понимаю, — сказал Страуд, — стало известно, что мистер Джек Триз, живший среди нас…

Голос из публики прервал его:

— Он был Блутгельдом.

— Правильно, — кивнул Страуд, — но сейчас он мертв, так что не стоит об этом беспокоиться, не стоит забивать себе голову. Его кокнул Хоппи. То есть убил, конечно.

Он виновато посмотрел на Пола Дитца.

— Надо выражаться правильно, — заметил он, — потому что все сказанное здесь попадет в «Ньюс энд вьюс», да, Пол?

— В специальный выпуск, — подтвердил тот.

— Как вы понимаете, мы собрались здесь не для того, чтобы решать — подвергать ли Хоппи наказанию за то, что он сделал. Вопросов на этот счет быть не может: он известный военный преступник, более того, он использовал свои магические силы для возобновления войны. Полагаю, все жители города знают об этом, так как все видели вспышки. Теперь… — посмотрел он на Джилла, — среди нас есть новоприбывший. Негр по имени Стюарт Макконти. Я должен сказать, что обычно мы не приветствуем цветных в Вест-Марине, но, как я понял, Макконти следил за Блутгельдом, поэтому ему разрешается, если он захочет, поселиться у нас.

Собравшиеся одобрительно зашумели.

— Главное, для чего мы собрались, — продолжал Страуд, — это принять решение: каким образом выразить Хоппи нашу благодарность. Возможно, нас всех погубили бы магические силы Блутгельда… Так что мы обязаны Хоппи нашими жизнями. Я вижу, его здесь нет, потому что он работает дома, ведь он наш мастер, а это сейчас — большая ответственность. Короче, у кого есть какие-нибудь предложения насчет того, как жителям города выразить свою благодарность Хоппи за то, что он так вовремя убил мистера Блутгельда?

Страуд вопросительно оглядел зал.

Встав с места, Эндрю Джилл откашлялся и сказал:

— Думаю, мне следует сказать несколько слов. Во-первых, я хочу поблагодарить мистера Страуда и всю коммуну за теплый прием, оказанный моему деловому партнеру мистеру Макконти. Во-вторых, я хочу предложить вознаграждение, которым можно было бы отблагодарить Хоппи за ту большую услугу, которую он оказал коммуне и всему миру. Мне бы хотелось внести сотню особых первоклассных сигарет «Золотой ярлык»… — Он сделал паузу и, уже почти сев на место, добавил: — И ящик «Отборного пятизвездного Джилла».

Аудитория зааплодировала, затопала и засвистела в знак одобрения.

— Что ж, — улыбаясь, сказал Орион Страуд, — это уже кое-что. Полагаю, что мистер Джилл полностью сознает, от чего нас спас Хоппи. Из-за взрывов, вызванных Блутгельдом, в округе вырвано с корнем множество дубов. Кроме того, как я понял, Блутгельд начал уже посматривать в сторону юга, обратил свое внимание на Сан-Франциско.

— Совершенно верно, — подтвердила Бонни Келлер.

— Поэтому, — продолжал Страуд, — может быть, те, кто живет на равнине, захотят активнее поучаствовать и пожертвовать что-то Хоппи в знак благодарности. Я полагаю, что предложение мистера Джилла — сотня первоклассных сигарет и ящик бренди — следует принять; это лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас, но я думаю о чем-то большем, памятном — вроде статуи, парка или, по крайней мере, мемориальной доски. И я буду рад пожертвовать для этого землю, и, насколько я знаю, Кэс Стоун — тоже.

— Точно, — важно согласился Кэс Стоун.

— У кого еще есть предложения? — спросил Страуд. — Вы, миссис Толман? Хотелось бы послушать вас.

Миссис Толман сказала:

— Неплохо было бы выбрать мистера Харрингтона на какую-нибудь почетную должность. Например, президентом совета Вест-Марина или членом попечительского совета школы. Конечно, в дополнение к парку или мемориалу и сигаретам с бренди.

— Хорошая мысль, — одобрил Страуд, — ну, кто еще? Будем реалистами, сограждане: Хоппи нас спас. Блутгельд окончательно спятил. Каждый, кто был на вчерашнем чтении, мог убедиться в этом… Он пытался возвратить нас туда, где мы были семь лет назад, и весь наш труд по восстановлению пошел бы насмарку. Коту под хвост.

В публике послышался одобрительный шепот.

— Когда такими магическими силами обладает физик, подобный Блутгельду, со всем запасом имеющихся у него знаний… словом, мир никогда еще не подвергался такой опасности, верно? Просто счастье, что Хоппи может передвигать предметы на расстоянии; счастье, что Хоппи тренировался все эти годы, потому что ничто бы не смогло поймать Блутгельда на расстоянии и задушить его.

Заговорил Фред Квинн:

— Я говорил с Эди Келлер, которая была свидетельницей происшедшего, и она рассказала мне, что Бруно неожиданно взлетел, еще до того, как Хоппи задушил его; он поднимался и опускался в воздухе.

— Я знаю, — сказал Орион Страуд, — я расспросил Эди.

Он оглядел собравшихся в зале:

— Если кто-нибудь хочет услышать подробности, я уверен — Эди расскажет нам. Правильно, миссис Келлер?

Бонни, сидевшая выпрямившись, с бледным лицом, кивнула.

— Вы все еще напуганы, Бонни? — спросил Страуд.

— Это было ужасно, — тихо ответила она.

— Конечно, — согласился Страуд, — но Хоппи настиг его.

И он подумал: не становится ли тем самым Хоппи весьма опасным? Может быть, именно об этом думает Бонни? Может быть, вот почему она такая тихая?

— Думаю, лучшее, что мы можем сделать, — сказал Кэс Стоун, — пойти прямо к Хоппи домой и спросить: «Хоппи, чего ты ждешь от нас в благодарность?» Предоставим ему решать. Может быть, есть что-то, о чем мы не знаем, но чего ему безумно хочется.