Доктор Бирч и его молодые друзья - [9]

Черезъ нѣсколько минутъ послѣ этого миссъ Бирчъ и миссъ Зоя воротились съ прогулки въ одноколкѣ вмѣстѣ съ Плантагепетомъ Гонтомъ и, узнавъ о прибытіи Дависона и о томъ, что онъ у миссъ Раби въ маленькой школѣ, сдѣлали на эту комнату нашествіе. Я вошелъ туда другою дверью. Мнѣ хотѣлось знать, будетъ ли миссъ Раби пить воду.

Мы застали ее въ самомъ дружескомъ расположеніи къ Дависону.

— Прекрасно! клянусь, безподобно! закричала Зоя.

Но Дависонъ не выпускалъ руки миссъ Раби….

— Вы можете искать себѣ другой гувернантки сэръ, для маленькихъ учениковъ, сказалъ Франкъ Дависонъ доктору. — Анна Раби обѣщала ѣхать со мною.

Вы догадаетесь, что я вышелъ. Когда я воротился въ маленькую школу, въ ней было тихо и пусто, — слышался только шумъ мальчиковъ на лужайкѣ. Стаканъ съ водой стоялъ на столѣ, гдѣ я его поставилъ. Я взялъ к выпилъ его самъ за здоровье миссъ Раби и ея мужа. Дѣло было рѣшено.

Послѣ этого я не хотѣлъ болѣе оставаться у Бирча. Когда молодые друзья его собрались въ школу 1 февраля, у нихъ уже было два новыхъ наставника. Принсъ еще прежде оставилъ свое мѣсто и теперь живетъ со мной, въ старой моей квартирѣ, у мистриссъ Каммизоль. Если кто нибудь изъ помѣщиковъ или джентльменовъ желаетъ имѣть домашняго учителя для своего сына, то можетъ адресовать письмо къ Принсу сюда.

Эпилогъ

Представленіе кончилось; занавѣсъ тихо опускается по звонку суфлера. Актеръ остается на сценѣ еще мгновеніе, чтобы сказать публикѣ послѣднее прости. Непріятное, тягостное слово, и когда онъ, улыбаясь, произноситъ его съ приподнятою маскою, на лицѣ его видно что-то другое, но не веселость.

Такъ и мнѣ хочется еще остаться на своей сценѣ одно мгновеніе, хочется сказать еще одно слово, пока не кончился канунъ Христова Рождества, и пожать руку всѣмъ молодымъ друзьямъ моимъ, съ желаніемъ самыхъ веселыхъ святокъ. Каждый изъ васъ на обширномъ театрѣ свѣта играетъ и будетъ долго играть свою роль, по назначенію судьбы. Доброй ночи! да проснетесь вы завтра съ сердцемъ, расположеннымъ къ дружескимъ привѣтствіямъ!

Доброй ночи! Этими мимическими страницами я хотѣлъ сказать вамъ, что ваши ребяческія огорченія в радости, ваше торжество и пораженіе повторяются и въ нашей совершеннолѣтней жизни. Я хотѣлъ сказать, что горести ваши не будутъ съ лѣтами чувствоваться слабѣе, ваши надежды не будутъ несбыточнѣе, и та же игра готовится для васъ въ сорокъ-пять лѣтъ, что была въ пятнадцать.

Я хотѣлъ сказать, что въ зрѣлыхъ лѣтахъ мы страдаемъ и боремся съ препятствіями ни больше, ни меньше мальчиковъ, и что серебристый подбородокъ сорокапяти-лѣтняго мужчины не столько отличается отъ нѣжнаго двѣнадцати-лѣтняго подбородка, какъ съ перваго взгляда кажется. Я хотѣлъ сказать, что если въ лѣта юности вы научились дома молиться, то молите небо, чтобы дѣтская любовь и дѣтское чувство справедливости никогда не притупились въ васъ совершенно.

Я хотѣлъ сказать, что въ свѣтѣ, какъ и въ школѣ, человѣческая судьба измѣнчива; дуракъ часто бываетъ осыпанъ всѣми благами жизни, а умница у него на посылкахъ; сильный нерѣдко сдается, добрый падаетъ, великій человѣкъ погрязаетъ въ толпѣ простолюдиновъ….

Кто знаетъ цѣль этихъ явленій? Да будетъ благословенъ Создатель! И почему же моей или твоей матери, Чарльзъ, не плакать на могилѣ своего милаго сына? Будь покоренъ Промыслу, и пускай судьба совершаетъ невѣдомымъ для насъ путемъ свои предопредѣленія. Она посылаетъ на насъ грозу; она можетъ послать и ясные дни. Одно только: будь всегда и вездѣ честенъ и благороденъ.