Доказательства вины - [13]

— Что произошло? — хмуро спросил он.

— Мы просто отправились сюда на несколько дней пораньше, — буркнула я. Потом поймала взгляд Люция — высший вампир не мигая смотрел на меня — вздохнула и нехотя сказала: — Мы с Адрианом поссорились.

Люций вздернул бровь и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди, но ничего не сказал, ожидая продолжения.

— Ну что ты так на меня смотришь? — сердито спросила я, не желая делиться подробностями. — Идеальных браков не бывает! Все иногда ссорятся!

— Ссорятся — это не разговаривают друг с другом в течение максимум пары дней или что-нибудь в этом духе, — наконец соизволил уточнить мой учитель. — А не скоропалительно отправляют в другую страну.

Неразговорчивость Люция была мне хорошо известна, но именно сейчас это выглядело так, что уйти от ответа представлялось невозможным. Впрочем… Я теперь не имею понятия, как сложится моя дальнейшая судьба, и уж Люций имел право знать, во что ввязался.

— Если говорить кратко, то я с сегодняшнего утра нахожусь в опале. — Я вздохнула и села на край своей кровати. — Точнее, со вчерашнего вечера.

— Могу я узнать причину? — с безукоризненной вежливостью осведомился вампир, поскольку я снова замолчала.

— Нет, — поморщилась я. — Ты мне все равно не поверишь. Даже Адриан не поверил…

Больше про Лэнгстона я говорить точно не буду, поскольку нового потока недоверия и злости от близкого человека я точно не выдержу. На последних словах голос вдруг сорвался, и в резких чертах Люция мне вдруг почудилось сочувствие. Это было еще хуже, и я, собрав волю в кулак, сказала:

— Можешь идти обживаться. Тебе же надо посмотреть, куда тебя поселили…

Он понял меня правильно и не стал возражать. Коротко поклонился и бесшумно удалился, так что я даже не услышала, как закрылась дверь.

ГЛАВА 4

После ухода Люция я еще некоторое время бездумно сидела на кровати, глядя в окно, в котором можно было увидеть только голубое осеннее небо. Но потом мне вдруг пришло в голову, что сидеть и страдать можно сколько угодно, но делом заняться все-таки нужно. Все же в академию я приехала учиться, так что нужно смело приступать к учебе хоть сейчас. Адриан же… Ну, подождем пару дней, он остынет и будет готов поговорить со мной начистоту. Не могла же эта ссора разрушить все, что между нами было, наш брак, в конце концов…

Неприятную мыслишку, что все не так просто и обычные бытовые ссоры не заканчиваются ссылкой, я затолкала подальше.

Разгладив покрывало на кровати, я принялась разбирать вещи. Одежду повесила в шкаф, сарды, как и в прошлом году, спрятала под кровать. Шерстяной плащ повесила на крючок у двери, а затем переоделась в любимые рубашку и штаны. Нет, красивые платья и драгоценности — это, конечно, замечательно, но длинные юбки невероятно мешают ходить, а уж о том, чтобы в них бегать, даже говорить не приходится…

Ах нет, прошу прощения. Я же королева, мне бегать уже по статусу не положено!

Да, может, ты и королевой уже не станешь, язвительно сообщил внутренний голос. Вот решит Адриан окончательно, что ты лгунья и клеветница, и до коронации дело тогда вообще не дойдет! Будешь и дальше бегать от своих врагов сколько твоей душе угодно!

Мрачно усмехнувшись, я накинула фиолетовый балахон и подсела к столу, где лежали принесенные из библиотеки учебники. Из старых дисциплин остались все, кроме истории магии, новых предметов не добавилось, но старые заметно усложнились. Так, открыв учебник по теории магии, я убедилась, что магистр Плиний в прошлом году не соврал и со второго года обучения студенты переходили к более подробным вещам — книга изобиловала схемами связок и блоков, из которых создаются плетения, в самых разных комбинациях. Учебник лечебной магии меня заинтересовал мало — едва пролистнув его, я убедилась, что ничего сложнее лечения ожогов второй степени там нет. А вот некромантия меня неожиданно увлекла, поскольку вместо надоевших проклятий нам в этом году предстояло перейти к более некромантским вещам вроде поднятия зомби. Кстати, интересно, кого назначили на должность декана факультета некромантии? И кто будет у нас преподавать ее в этом году? Вортон, кажется, сказал, что занятия начнутся только со следующей недели… Значит, долговязого аспиранта Моргана у нас больше не будет?

Из приоткрытого окна начали доноситься голоса, во дворе академии показались разноцветные фигуры студентов, и из коридора тоже послышался шум — занятие закончилось. Студенты на улице начали неторопливо разбиваться на группы и располагаться на перемену прямо там — кто на траве, кто на скамейках, — чтобы насладиться последними теплыми днями. Еще через несколько минут дверь комнаты распахнулась и внутрь впорхнула невысокая русая девушка в синем балахоне прорицательницы. В руках она держала несколько книг и продолжала весело переговариваться с кем-то из своих друзей, кто оставался снаружи. Заметив меня, она внезапно остановилась, а ее рот сложился в идеально ровную букву «о».

— Привет, Бьянка. — Изумление на ее лице было настолько забавным, что я не сдержала улыбки.

Решительным движением она закрыла за собой дверь, отрезая нас от голосов и топота в коридоре, а затем повернулась ко мне, улыбаясь во весь рот.