Дочерь Божья - [21]

Пальба прекратилась так же неожиданно, как и началась. Только ветер свистел сквозь пулевые отверстия. Ребекка шевельнулась.

— Тихо, — прошипел Риджуэй. Они полежали, вслушиваясь в то, что определенно не могло быть шумом шторма. Вот оно — раздался легкий шорох: это уличная грязь крошилась между жесткими подошвами и палубой «Валькирии». Звук приближался, пока наконец не прозвучал прямо у них над головой.

Сет молниеносно перекатился на спину и дважды выстрелил в подволок. В закрытом помещении револьвер грохотал, как пушка. Сквозь звон в ушах Сет расслышал хрип, в котором смешались удивление и боль. Секунду спустя раздался глухой стук упавшего тела, и тут же — бряцание автомата по палубе.

— Быстро, — рявкнул Сет, рывком подымая Ребекку на ноги. Она рванулась за ним обратно в кают-компанию. — Вам лучше под стол, — показал он на массивную тиковую плиту: больше в каюте укрыться было негде.

Как только она туда забралась, Риджуэй метнулся к кормовой каюте. Стоя там, он через проем люка мог бы поразить любую цель на палубе. Но Сет не успел — подволок вновь прошила автоматная очередь. Риджуэй присел и, скрючившись в три погибели, двинулся к выходу.

Подволок содрогался от свинцового дождя. Через решето, в которое пули превратили доски, Сет заметил тень, похожую на силуэт человека, прицелился и уже совсем было нажал на курок. Но вдруг глухо закричала Ребекка. Сет обернулся — она не убрала правую ногу под массивную столешницу до конца, и теперь по штанине расплывалось кровавое пятно.

Риджуэй выстрелил в подволок и бросился к ней. В ответ у него за спиной шквал огня обрушился на огнетушитель. Сет поднял раскладывающийся край стола и аккуратно подвинул ногу женщины так, чтобы прикрывало и ее.

— Не волнуйтесь, — подбодрил он Ребекку. — Мы выберемся отсюда, и я отвезу вас в больницу. — Риджуэй стал медленно выползать, как вдруг яростная очередь вспорола ковер в полудюйме от его лица. — Твою мать! — заорал Сет. — Да сколько ж можно!

Он перекатом метнулся от стола и наугад всадил три пули в подволок. Одна, несомненно, достигла цели… Сквозь рев шторма прорвался долгий крик боли.

Ребекка обессиленно приподнялась на локте и вытянула шею, чтобы из-под стола посмотреть на Риджуэя. Ее штанина уже вся пропиталась кровью.

— Мистер Риджуэй…

— Тс-с, — прервал ее Сет. Он встал на ноги и потихоньку поднялся по трапу. Затем одним движением расчистил проход от обломков и — с единственным оставшимся патроном — выскочил на палубу. Прямо перед ним лежал один из нападавших, вытаращив из-под желтого капюшона налитые кровью мертвые глаза. Чуть поодаль, на баке, лежал второй труп — тоже в желтом дождевике. Риджуэй услышал хлопанье автомобильной дверцы и, обернувшись, увидел еще двоих — они бежали от машины.

Почувствовав, как его кишки от страха стягиваются морским узлом, Риджуэй бросился обратно в каюту к Ребекке:

— Надо убираться отсюда… там еще…

Женщина, опираясь на его руку, с трудом выбралась из-под стола.

— Но… как? — простонала она. — Я не умею плавать… а это единственный выход.

— Шлюпка, — сказал Сет, — с подвесным мотором.

Пробираясь по палубе, Риджуэй кое-как дотащил хромающую Ребекку до короткого пирса, бортом вдоль которого стояла «Валькирия». Там у борта, ближе к корме, к стенке была привязана белая фибергласовая шлюпка. Не обращая внимания на крики за спиной, Сет упал на колени и подтащил ее поближе. Он так был поглощен этим, что не слышал приглушенных хлопков выстрелов.

Но, обернувшись к Ребекке, Сет на секунду замер, глядя на ее шею — вернее, на то, что от нее осталось. Автоматная пуля пробила в ее горле зияющее отверстие.

На лице Ребекки Уэйнсток застыло недоумение. Она шевелила губами, но вместо слов на губах пузырилась кровавая пена. Затем женщина почти умиротворенно закрыла глаза и рухнула на причал.

Раздались крики:

— Вон, радом с бабой! — и вслед за ними — ураган автоматного огня. Риджуэй оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как к нему по причалу приближается пулевая дорожка. Повинуясь рефлексам, он нырнул в темные ледяные волны залива.

5

Зоя сидела на краю провисшей металлической койки и пыталась вкрутить себе в уши тампоны, свернутые из туалетной бумаги. Под ней в унисон скрипели ржавые пружины и металлическая сетка, прикрытая тощим матрасом. Однако чахлый писк тонул в победном реве вентилятора, заваренного в железную дверь. В другом углу комнаты на обшарпанном металлическом столе стоял допотопный компьютер: его вентилятор жужжал, как старинный фен. Монитор изредка потрескивал в воздухе, перенасыщенном влагой индустриальных испражнений и плесенью. В углу натужно гудел электрообогреватель, тщетно пытаясь справиться с ледяным дыханием зимы. Зоя сидела в толстом лыжном свитере со снежинками, саржевых штанах, под которыми были теплые рейтузы, и двух парах толстых шерстяных носков.

Мгновение спустя вся эта какофония, бушующая меж голых бетонных стен, несколько стихла — заглушки из туалетной бумаги, щедро сдобренной лосьоном для рук, расправились в ушах.

Уровень шума спал, и Зоя позволила себе легкую торжествующую улыбку. Новое изобретение позволило ей одержать победу в той ситуации, когда она уже была готова прощаться с жизнью. Она подумала об отце — одаренном сварщике и механике с амбициями скульптора. Он научил ее пользоваться всеми инструментами, несмотря на протесты матери, говорившей, что эти штуки не для девочек. Зоя медленно покачала головой и нахмурилась, глядя на свои руки.