Откуда-то из глубин памяти всплыли слова, которые она не могла произнести.
Парус и ветер
Не подведут
Тех, что к Свету
Идут…
Песня, которую она не могла спеть, отзвучала у нее в душе. Рольф, он… Она яростно подавила это воспоминание. Но… но… он освободил ее! Посох, ее верный спутник, поднялся. Эти темные колдовские глаза утратили свою власть над ней. Они стали светлыми — и странно тусклыми.
Голос Налор взвился, зазвенел последней властной строкой.
Странная девчонка попятилась, не сводя глаз с Мерет и Налор. Ее нога угодила в сплетение внезапно выползших наружу корней. Она вскрикнула, наклонилась и принялась молотить кулачками по тонким зеленым стеблям, увенчанным желтыми цветками — с лепестками в форме клинков меча.
Прежде чем кто-нибудь успел сдвинуться с места, это сделала земля. Она вдруг разверзлась, и из огромной трещины выползло кружево тонких корешков, в мгновение ока оплетшее девчонку. И снова земля содрогнулась, готовясь сомкнуться. Налор стряхнула с себя оцепенение и швырнула в эту вздымающуюся поросль шар, Другой, третий — Дюратан протягивал их ей один за другим. И земля сомкнулась, сомкнулась! Мерет передернуло — пронзительные вопли медленно затихли, предсмертные крики той, что никогда не должна была жить.
Так завершилась Последняя Битва Лормта, окончившаяся победой, и хотя тамошние мудрецы часто пытались отыскать в своих драгоценных летописях сведения о чем-либо подобном, усилия их были напрасны. Однако Мерет поведала эту историю Мышке из Ученых, но каков был ее ответ, не узнал никто — слишком бесценным даром являлся для нее разговор на мысленном уровне и слишком высокой ценой он ей давался.
