Дочь Солнца - [56]

Легла на спину, не выпуская из рук Луча, и отдыхала. Если это можно так назвать. Солнце здесь, похоже, не двигалось. Как оно стояло в зените, когда я сквозь арку прошла, так и не подвинулось ни влево, ни вправо. Время остановилось. Обратила внимание на то, что биение сердца и дыхание были абсолютно ровными, как во сне. Что же это такое Пустыня? Если Зод вертит ею, как хочет, почему бы мне не попробовать? Я ведь тоже Приемник Светила. Подумала, на том и порешила, а наколдую-ка я себе мороженного с шоколадной крошкой да в хрустящем вафельном стаканчике. Пока пыталась наколдовать вспомнила случай из детства. Я уже в детдоме была и ко мне в гости пришли деда Василий и какая-то тетка. Он когда-то жил по соседству с нами и принес мне мороженого. Любил он меня и жалел сильно, но не позволили ему меня удочерить. Старый сильно сказали. Так вот, мороженое на солнце уже подтаяло и выглядело так аппетитно, что терпения не было. Но тут прибежала наша комендантша, забрала мороженое (сказа потом в холодильнике я смогу его взять), а деду Васю вежливо попросила уйти, мол, сончас начинается. Мороженого я от нее потом так и не дождалась. Но решила выкрасть его под покровом ночи. Надела носки, чтобы не слышно было топота босых ног или тапочек, серый халат и пошла. Кухня с холодильником находились в другом крыле здания, и идти туда надо было по темени, да еще ночью, да после порции страшилок перед сном, что я травила мальчишкам… В общем, неблизкий путь. Добралась я до столовой благополучно, двери которой не запирались на ключ, но на ручки вешали цепь, на которой и висел огромный амбарный замок. Щель между дверями, благодаря цепи, позволила мне пролезть внутрь, в святая святых нашего детдома. Столовая была небольшая, быстро, как мышка я ее пересекла и в благоговейном страхе предстала пред заветным холодильником!

До ручки дотянуться можно было, лишь приподнявшись на цыпочках. А она еще и заедала. Я помучилась, и потом чудное диво предстало пред моими очами. Освещенные изнутри тусклой лампочкой полки были забиты всякой всячиной: банка сметаны, бумажные пакеты молока, варенье, даже яблоки и груши были там! А там, на верхней полке высокого холодильника стоит тарелка и, наверняка, в ней мое мороженое, растекшееся по тарелке. Я попыталась дотянуться до полки, но росту во мне не хватало. Надо бежать за стулом, деваться не куда. Я обернулась к столовой, в которой в определенном порядке стояли столы и стулья, и мне вдруг стало жутко. Я никогда не была здесь одна в темноте. И помещение это казалось уже просто огромным, а потом резко начало уменьшаться в размерах. Холодный свет от открытого холодильника тяжелым грузом лег на плиточный пол, спотыкаясь о ножки перевернутых стульев и рисуя на стене неприятные образы. А самой страшной была тишина. Ведь не бывает так, чтобы даже шороха никакого не слыхать, а только собственное испуганное дыхание. Я тихонечко, но, торопясь, направилась к стульям. Уж лучше бы я надела тапочки и хоть что-то можно было услышать, кроме гнетущего затишья. Сняла тяжелый стул со стола и, с опаской, повернувшись, потопала обратно.

Самое обидное, что мороженного в тарелке не было. Остатки, что прорисовались от ложки выгребавшей сладкую субстанцию, казались просто издевкой. Я так и стояла с тарелкой в руках на стуле и плакала. Слезы обиды бежали по щекам, соленые-соленые. Я размазала их рукой по лицу и услышала шорох.

На удивление, я не вспомнила детских страшилок. Я боялась, что это наша комендантша, которую мы за глаза звали Фриц, меня подкараулила. Тогда порки не избежать. Я быстро слезла со стула и начала прикрывать дверцу, когда ее обхватила пятерка пальцев страшных и полупрозрачных. Медленно и высоко подняв голову, я увидела что-то очень жуткое, шипящее и накатывающее на меня. Пронзительно закричав во все мое детское горло, я упала на пол и потеряла сознание. Или просто не помню, что случилось потом. На следующий день мне сильно попало за то, что проникла в столовую и воровала с холодильника. Но уже не это было страшно, стоять в коридоре на коленях на горохе оказалось сущим пустяком. Страшно было засыпать и видеть эту серую руку и изъеденное шрамами лицо, рассыпающееся в прах.

Странно, с чего вдруг мне это вспомнилось? Всплыло в памяти, как освободившийся от груза поплавок. Столько лет прошло, я даже сон тот забыла. Но теперь моя детская фантазия, которую я упрятала за девять замков, уже не казалось такой безумной. Витор искал меня. Его ли рук это дело? Ему ли принадлежали те ночные визитеры?

Ну, наколдовала себе мороженое, кулема! Вместо мороженого ко мне быстро приближались эти рассыпающиеся Тени, которые так явно нарисовало воображение. Горизонты вздыбился пылью, поднимаемой оравой серо-рассыпающихся видений, ставших явью. Оказывается, играть с мыслями, особенно не очень радужными, не стоит. Вселенная шуток и сантиментов не понимает, вот и посылает нам то, о чем так эмоционально думаем. А мы потом возмущаемся, почему у нас украли кошелек с зарплатой, и вместо мороженого (в данном случае на меня) прет толпа серой массы. Я старательно начала представлять себе безмятежный лес, цветочки, озеро, птички поют. Но кроме нарастающего страха я ничего не чувствовала и не видела результата моих усилий. Причиной тому могло стать то, что силуэты набирались сил, становились четче. Либо, они не являлись плодом моего воображения, и Витор решил уже разузнать, как я тут поживаю. Даже и не знаю, что лучше и предпочтительнее в такой замечательной ситуации!