Дочь седых белогорий - [135]
– А может… – несмело начал Петро. – Может, кто подслушивал? И у кустов уши есть.
Загбой приподнял удивлённые брови, вскочил на ноги, затопотил на месте, звонко хлопнул себя ладошкой по лбу:
– Эко я глупый! Как ронжа. Голова, как худой котелок. Вода наливаешь, а чай нету!
Он хитро усмехнулся в реденькую бородёнку и, изображая росомаху, пошёл к неподалеку стоящему кедру. Остановившись около ствола, понуро покачал головой, призывая к себе мужиков махнул рукой:
– Ходи ко мне, только тихо, как лиса. След не топчи. Вот, – показал на примятую траву за деревом. – Отнако тут кто-то слушай, как мы кавари.
Действительно, там, за стволом дерева, в небольшой ямочке кто-то лежал. Возможно, даже не первый раз. А кто, как не человек? Олень около дымокуров толкается. Лошадь на сочной траве пасётся. Для собаки придавлено слишком много места. Старатели стоят, видят всё, а понять ничего не могут. Только и дело, что ругаются, матерят невидимого «ворона», а что толку? За ногу-то не поймали. Попробуй найди из двадцати человек стукача. Но Загбой приподнял руку – стойте на месте, не топчитесь – и аккуратно ходит вокруг, внимательно смотрит на землю, не пропуская видимую только ему мелочь, пытается прочитать, что здесь было ночью.
Вот он отошёл на несколько метров назад, посмотрел себе под ноги, потрогал рукой примятую траву.
– Человек хоти отсюта, – показал на густую подсаду пихтача. – На ногах сапоги.
– Ишь, сука. Курослепом крался, чтобы не видели, – зло сплюнул Семён.
– А что толку-то? Попробуй-ка, найди мужика в сапогах! Почти все старатели в них обуты. И казаки. Да и Дмитрий, – разочарованно протянул Петро.
– А может, это Дмитрий и подслушивал? – спросил Илья.
– Нет, отнако. Это не Тима. У Тима сапоги новый, а здесь старый, каблук затёрт набок, – Загбой показал на правую сторону. – И подошва, как мозоль у старый метветь – гладкий. И ноги ставит вразбой. Тима ставит ноги ровно. И рост маленький, – чуть поднял руку над своей головой. – Вот такой высота. Вон, гляти, отнако, под рябинкой прошёл? Тима тут не хоти, пальсой, мимо нато.
– И что дальше? – прикуривая, спросил Илья. – Всё равно ни черта не понятно. Пошли завтракать, а то время…
– Погодь, – хмуро отозвался Семён. – Пусть ещё посмотрит. Может, найдёт ещё чего. Мне энтого щёголя край как надо вычислить. Во где он у меня… – и показал рукой у горла. – Ещё на Егорьевском прииске из-за него у меня золото отобрали. Глицерину бутыль выпил. А потом в карцере три месяца с крысами отсидел.
Примолкли, курят и внимательно смотрят на следопыта. А тот преобразился, сам не свой. То вытягивается, то оборачивается, то к самой земле припадает. Каждый сантиметр, каждую пядь земли просматривает. Ставит ноги след в след, копирует, как шёл человек, и почему все движения становятся понятными и обоснованными.
– Вот вставай на колени, наклонись, выстави правый локоть. Когда слушай, лежи на правом боку. Локоть в землю упирайся, – неторопливо рассказывал Загбой. – Надо гляди, у кого правый рукав куртки в свежей земле.
Переглянулись старатели – это уже что-то. Но не уходят, ждут, что им Загбой ещё скажет. А он прилёг, голову над корневищем вытянул, покачал головой. Хорошее укрытие для кого-то было. До костра – четыре метра, не более. Всё слышно и видно, как на ладони. И, наоборот, от стана отлично скрывают кусты и корень.
Загбой вдруг посмотрел вверх, потом перед собой, приподнялся на руках, прислонился подбородком к корневищу и холодно отметил:
– Человек пыл пез параты.
Старатели насторожились:
– Как так?
Загбой вначале показал, как лежал человек, потом уже разъяснил:
– Он лежал так, – уперся он локтем в землю. – А голова была на корне, – повторяя движения, попытался высунуться из-за дерева. – Тут, отнако, живица беги. Моя порота прилипай, вот волос мой. А его волоса – нет. Как так? Потому как волос у него на лице нет.
– Это что, значит, он бритый? Ну, бреется, что ли? … – тихо промолвил Семён и страшными глазами посмотрел на мужиков.
– Отнако, так. У него тут, – показал Загбой себе на подбородок, – метка есть, точка. Смола липкая, свежая. Слет хорошо оставляет.
– Кто у нас… в тайге бреется? – загробным, холодным голосом спросил Петро.
Илья задумчиво посмотрел куда-то вдаль и, вспоминая, перечислил:
– Дык… Только двое. Прохоров и Воловский…
– От-т оно что! … – выдохнул Семён. – Знать, кто-то из них.
Загбой, не слушая их, попятился назад, вычисляя выходной след. Нашёл-таки, прошёл по нему, почему-то остановился, дотронулся рукой до ствола пихты, провёл ладонью по сучку, что-то разглядывая, зашептал и наконец-то повернулся:
– Когда человек хоти назат, на сучек ткнулся. Вот свежий излом. Тут, – показал на левую щёку чуть пониже глаза, – есть слет. Может, царапина или ссадина…
Сказал просто, вроде как допил кружку чая. Но выдал столько информации, удивил своей наблюдательностью. Поразил старателей знаниями, вызвал уважение. Прошёл ещё несколько шагов, разочарованно развёл руками:
– Всё, отнако. Польсе слета нет. Говорить польсе не могу.
Усмехнулись мужики в бороды, сверкнули глазами:
– А больше и говорить ничего не надо. И так всё сказано. Спасибо, Загбой Иванович! Огромную службу ты нам сослужил. Помог, лучше и не надо. Теперь дело за нами… – проговорил Семён и уже сурово добавил: – Кто пойдёт?
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
Повесть «Когда цветут эдельвейсы» — реальная история профессионального охотника и его избранницы, городской девушки Ольги. Тайга принимает ее далеко не с распростертыми объятиями. Ей приходится постигать премудрости таежной жизни, пройти школу выживания и даже вступить в схватку с медведем.
Золотая лихорадка на рубеже столетий, захлестнувшая Восточную Сибирь и затянувшая в свои смертельные сети сотни и тысячи людей — геологов, казаков, крестьян, лесовиков, — продолжает собирать кровавую жатву. Каждый новый сезон открывает свежие золотые прииски, куда устремляются охотники за удачей, зачастую — на свою погибель и очень редко — на счастье. Вот и в лето 1904 года, когда разнеслась несть об очередной находке россыпного золота — в Ольховском урочище у ключа Серебряный пояс, меж старателями возник спор: кто первый добудет заветный, проклятый металл? И, как всегда, люди, уходя в тайгу, забыли, кто здесь на самом деле хозяин…
Повесть «Слёзы Чёрной речки» рассказывает о далеких предвоенных временах прошлого столетия. 1940 год. В таежном поселке Чибижек все работы связаны с золотом. Но принесет ли это таежное золото счастье Андрею и его подруге Марии?..
Обыкновенная семья русских переселенцев Мельниковых, вышедших из помещичьей кабалы, осваивается на необъятных просторах подтаежной зоны Сибири. Закрепившись на новых угодьях, постепенно обустроившись, они доводят уровень своего благосостояния до совершенства тех времен. Мельниковы живут спокойной, уравновешенной жизнью. И неизвестно, сколько поколений этой семьи прожило бы так же, если бы не революция 1917 года. Эта новая напасть – постоянные грабежи, несправедливые обвинения, угрозы расправы – заставляет большую семью искать другое место жительства.
Это повесть, в которой сквозь судьбу одного человека можно рассмотреть трагедию целого времени, — времени войны, беспощадности, безысходности. Главный герой, Янис, вынужденно остается жить в тайге, спасаясь от тяжелой руки власти, которая уже погубила отца и братьев. Восемнадцать лет одиночества превращают его не просто в замкнутого человека, но и отучают от важной способности — говорить. С какими трудностями встретится немтырь? Эта история, основанная на реальных событиях, никого не оставит равнодушным.
Как может древний артефакт влиять на историю не только отдельных людей, но и государства? Почему Гитлер и его окружение очень сильно хотели вернуть Янтарную комнату в Германию? Почему янтарь стал предметом пристального изучения такой самой таинственной немецкой организации как «Аненербе»? И наконец, куда делась Янтарная комната после окончания войны? Ответы на все эти и другие вопросы вы найдете в третьей книге романа «Багаж императора».
Злые люди похитили девчонку, повезли в неволю. Она сбежала, но что есть свобода, когда за тобой охотятся волхвы, ведуньи и заморские дипломаты, плетущие интриги против Руси-матушки? Это не исторический роман в классическом его понимании. Я обозначил бы его как сказку с элементами детектива, некую смесь прошлого, настоящего, легендарного и никогда не существовавшего. Здесь есть всё: любовь к женщине, к своей земле, интриги, сражения, торжество зла и тяжёлая рука добра. Не всё не сочетаемое не сочетается, поэтому не спешите проходить мимо, может быть, этот роман то, что вы искали всю жизнь.
Первый дозор – зарисовка о службе в погранвойсках, за год до развала СССР, глазами новенького сержанта, прибывшего на заставу, граничащую с Афганистаном. Его первый дозор, первое нарушение, первая перестрелка.
Автор – натуралист, этнограф, геолог-горнопромышленник, один из лидеров Туркестанской Военной Организации. В 1918 г. был арестован и приговорен ЧК к смертной казни. Освобожден белыми, больше года скрывался среди местного населения Туркестана, бежал через Семиречье в Кашгарию, позднее – через Каракорум в Индию. В своей книге “Hunted Trough Central Asia”, изданной в Англии, автор описывает перипетии своего пути из Ташкента в Кашгар, рассказывает о быте и культуре населения Туркестана, истории края, его географии, природных особенностях, животных и растениях.
Несмотря на некоторое сходство сюжета, это не ремейк известного произведения классика, а попытка показать альтернативный вариант истории России, избежавший потрясений 1917 года. России, которая вошла в 21 век с компьютерами и интернетом, но сохранила сословный строй и монархию. Главный герой – представитель дворянского сословия, который ради сохранения честного имени вынужден имитировать самоубийство и начать жизнь с чистого листа.
Рассказ о нелёгкой судьбе двух девушек-гладиаторов, близких подруг в жизни и одновременно жестоких соперниц на арене. Содержит нецензурную брань.
В 1954-1960 Георгий Мокеевич Марков написал продолжение истории семьи крестьян-сибиряков Строговых – роман «Соль земли» (кн. 1-2), где подробно проследил судьбу детей и внуков Матвея, уже изменивших свой социальный статус, ставших учеными, служащими, партийными работниками – не столько «сеятелями», сколько преобразователями послевоенной Сибири. Вполне в духе времени в романе появляется и образ молодого бунтаря с характером «шестидесятника» – аспиранта Алексея Краюхина. Роман был с успехом экранизирован и заслуженно снискал зрительские симпатии.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.