Дочь сатаны - [23]

— Ты измучилась, дитя мое, — сказал он. — Когда ты ела в последний раз?

— До того, как охотник на ведьм пришел к нам.

— Не бойся, я позвоню своему личному слуге. Джошуа Хок, человек добрый и обязательный. Тебе не надо бояться его.

Он потянул веревочку колокольчика, а Тамар удивленно смотрела на него. Он казался ей богоподобным, всемогущим, добрым, хотя очень важным и совсем непонятным.

Явился Джошуа, он не подал вида, что удивился, увидев Тамар в кабинете хозяина.

— Сейчас же принеси вино и еду, — приказал Ричард, — если кто-нибудь спросит, для кого, скажи — для меня. Да поторопись.

Дверь закрылась, и Ричард повернулся к Тамар.

— Тебе грозит страшная опасность, дитя мое. Я не стану преуменьшать ее, ты, верно, сама знаешь, что будет, если охотник на ведьм поймает тебя. Но я собираюсь спрятать тебя.

— Вы — добрый человек, — сказала Тамар. Он засмеялся.

— Нет, не в этом дело. Во мне говорит не доброта. Однако это не важно. Я вижу, ты все еще дрожишь. Это потому, что ты все еще думаешь об этом молодом болване. Он всего лишь похотливый юноша, тебя он не выдаст. Я не оставлю тебя наедине с ним. Я верю, он человек чести во всем, что не касается женщин. Если он дает обещание, то держит его.

Джошуа пришел с подносом, а когда он ушел, Ричард велел Тамар сесть за стол. Она еще никогда не сидела за таким столом и стала задумчиво тереть пальцем его гладкую поверхность. Она обшарила глазами комнату и взглянула на ковер. Мать рассказывала ей про ковры, но Тамар никак не могла их представить себе.

Все вокруг было странным, словно сон наяву. Но пока Ричард был рядом, она ничего не боялась.

В дверь постучали, и Ричард впусти Бартли.

Бартли взглянул на нее, но она опустила глаза и стала жадно есть. Она чувствовала, что, начав есть, не сможет остановиться, если даже сюда войдет охотник на ведьм.

— Хорошенькие манеры! — ухмыльнулся Бартли, кивнув на Тамар.

— Почти такие же изысканные, как у тебя, — парировал Ричард, — ей не у кого было учиться, а тебе было.

— О, повесьте меня, сэр, четвертуйте! Дочь ведьмы! Бродяжка! Девочка, которая спит в кустах! Она же явно сама напрашивается. Пусть сочтет за честь, что я потратил на нее время.

— Видимо, она не слишком польщена оказанной ей честью. И даже когда ты набросился на нее, она это не оценила. Однако, Бартли, будем серьезными. Ты знаешь, что вся эта болтовня о колдовской силе ведьм раздражает меня. Разумеется, ты не разделяешь мои взгляды. Ты такой же суеверный, как остальные. Ну, хорошо, будем надеяться, что с возрастом у тебя это пройдет. Во всяком случае, ты поможешь мне с этой девочкой в своих же интересах. У нас обоих есть на то причины. А теперь обещай мне не говорить никому, даже своему отцу, о том, что девочка здесь. Дай мне слово джентльмена.

— Даю слово. Ну, а теперь я могу удалиться?

Ричард кивнул.

— Прощайте, сэр, прощай, Тамар, — продолжал Бартли. Он послал ей воздушный поцелуй. — До следующего свидания. Пусть оно будет таким же веселым, как это! — Он протянул руку. — Погляди! Ты оставила мне на память следы своих зубов. До чего же у тебя безобразное платье! Просто отвратительное! Ты мне гораздо больше нравишься без него.

Дверь за ним захлопнулась, и они услышали, как он напевает, спускаясь по лестнице.

Ричард взглянул на Тамар. «Что мне делать с ней? — подумал он. — Как мне ее спрятать?» Он пожал плечами. Несмотря на внешнее спокойствие, он был взволнован. После смерти его дорогого друга, вдовы, которая жила на Пенни-Кроссе, жизнь его была монотонной.

Тамар громко чавкала. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась.

Она полностью доверяла ему, и он, понимая это, почувствовал радость, чему сам удивился.

Тамар оставалась в кабинете Ричарда два дня, прежде чем ее обнаружили, в чем виновата была она сама.

Она еще не привыкла к великолепию этой комнаты. Ходила по ней, трогала украшения, стол, книжную полку и дубовый сундук, с удивлением глазела на шпалеры, садилась на скамеечки и кресла. А еще здесь было стеклянное зеркало в богатой раме, и Тамар впервые отчетливо увидела свое лицо. Как замечательно было увидеть себя такой, какой тебя видят другие. Она была так зачарована этой комнатой, что забыла про страх. Любопытство выдало ее. Рядом с кабинетом находилась спальня Ричарда, и ей захотелось посмотреть на эту комнату. Она была уверена, что спальня у него тоже замечательная. Она никогда не видела спальни — комнаты, в которой только спят. Постели в ее представлении были соломенными тюфяками, лежащими на полу. Она открыла дверь кабинета и посмотрела в коридор. Там никого не было, но у подножия лестницы слышались голоса. Она догадалась, что голоса раздаются из кухни.

Она вышла на цыпочках в коридор, дошла до следующей двери, отодвинула щеколду и вошла внутрь. Это и была его спальня.

Она собиралась только заглянуть туда, но не могла устоять, чтобы не разглядеть ее получше. Здесь стояла кровать с роскошным балдахином, ее ножки и спинка были украшены искусной резьбой. Она с восторгом потрогала покрывало и представила себе, как должно быть прекрасно спать на такой кровати, опустить полог и лежать будто в своей маленькой комнатке. На полу лежал красивый ковер с восточным рисунком. Тамар, разумеется, не понимала этого, она видела лишь, что он прекрасен. Висевшие на стенах шпалеры она тоже приняла за ковры. Там было зеркало из полированного металла в раме, которую она приняла за золотую. Она подбежала к сундуку, опустилась на колени, чтобы разглядеть вырезанные на нем фигуры. Ей хотелось открыть крышку и заглянуть внутрь.