Дочь Нефертити - [37]

— Ладно, — сказал Ваня. — Просто не хотелось по телефону. А дело в том, что в наши руки совершенно случайно попали «Фаэтон» и дневник Сергея.

— Это я понял, — сказал Александр Петрович. — А дальше?

Они уже все обсудили заранее и решили, что этому человеку нужно рассказывать правду, кроме, быть может, одного: не стоило говорить, что «Фаэтон» при них, в Сашиной сумке. И Ваня начал без лишних предисловий:

— Мы тогда сразу воспользовались прибором и побывали в моем прошлом.

— Вот как, — только и сказал Зорин, вроде бы и не слишком удивившись. Потом помолчал немного и предложил:

— Давайте присядем. Вы мне расскажете все подробно, а я, с вашего позволения, покурю.

Вновь усевшись на лавочку, ребята выложили Александру Петровичу не только факты, постаравшись не упустить ни одной существенной детали, но и свои соображения по поводу навалившейся на них проблемы. Профессор Зорин все это время — а прошло не меньше полутора часов — сидел преимущественно молча, глядя вдаль или себе под ноги, и лишь иногда поворачивал голову и задавал короткие наводящие вопросы. По подсчетам Вани, он выкурил пять сигарет, причем промежутки между ними все время сокращались.

— Наша последняя надежда на вас, — несколько пафосно произнёс Саша в заключение.

Александр Петрович пристально посмотрел на него и закурил шестую сигарету прямо от пятой.

— Но вы хоть знаете, где могут храниться эти злосчастные документы? — не вытерпела Аня.

Зорин даже головы не повернул, будто и не услышал. Потом внезапно спросил:

— Если б Сергей остался жив, вы бы вернули ему «Фаэтон»?

Ребята удивлённо переглянулись.

— Конечно, — уверенно произнес Саша. — А почему вы спрашиваете?

Но задавать Александру Петровичу вопросы было абсолютно бессмысленно — он не отвечал на них. И это молчание становилось невыносимым.

— Понимаете, — не выдержал Ваня, — документы для нас — вопрос жизни и смерти. Люди, которые ищут «Фаэтон», конечно, найдут нас и отнимут прибор, но они не поверят, что мы ничего не знаем о документах.

— Вы оказались в неприятной ситуации, — признал Зорин. — Но в данный момент вы совершенно не о том думаете. Ну, допустим, документы у вас. Что это меняет по сути?

— Всё! — выпалил Ваня. — Мы им всё вернём и нас оставят в покое.

— Вас уже никогда не оставят в покое, — спокойно возразил Александр Петрович. — Где гарантия, что вы не сняли копию с документов? Вот самый первый вопрос. А сколько их будет ещё! Поймите, наконец: чрезмерное любопытство и самонадеянность — не лучшие спутники в жизни… Но, с другой стороны, ваше желание заглянуть за грань возможного — весьма похвально, а некоторую безоглядность можно списать на молодость… Проанализировав ваше путешествие в прошлое, я вижу, что побывали вы там не зря. Разумное невмешательство в историю… Да нет, чёткое выполнение исторической миссии — вот что вам удалось! И это значит, что «Фаэтон» оказался скорее в хороших руках. Но смогут ли ваши руки удержать его? Вы хоть представляете кто они — эти охотники за «Фаэтоном», проникшие в прошлое по вашим следам?

— Сотрудники службы безопасности секретной лаборатории, — отбарабанила Аня как на экзамене.

— Ну да, — улыбнулся Зорин, — так они представлялись. А если это конкурирующая фирма? Или государственная спецслужба? Или просто бандиты?

Ребята потерянно молчали. И вновь заговорил Александр Петрович:

— Вы масштаб опасности осознаете? То, что вы невредимыми вернулись в свой мир, — это везение. Огромное везение. Но улыбнется ли вам фортуна в следующий раз?

— В следующий раз? — удивился Саша. — Вы имеете в виду следующее путешествие в прошлое? А почему вы решили, что мы собираемся…

— Ах, мой юный друг! Извините, что перебиваю. Когда-то и я был так же молод и бесхитростен. Вы и не заметили, как сами проговорились. Иван сказал: «У нас отнимут „Фаэтон“. То есть отдавать его добровольно вы не собирались и не собираетесь. И уничтожать — тоже не хотите. Если б хотели, давно бы уничтожили. Поверьте, мы с Сергеем больше вашего думали и говорили о „Фаэтоне“. Этот прибор очень похож на наркотик. Его можно либо уничтожить, либо использовать по назначению. Согласитесь, применять порошок героина в качестве белил, удобрения или детской присыпки не получится. Здесь — то же самое.

— Так вы считаете… — начал Ваня.

Зорин не дослушал его, угадав вопрос:

— Моё мнение на этот счёт однозначно — «Фаэтон» должен быть уничтожен вместе со всей документацией.

— Но Ваш ученик не сделал этого, — осторожно заметил Саша.

— Да. Хотя и собирался. Вы же читали его записи. Впрочем, похищение «Фаэтона» было полной бессмыслицей. Понимаете, если изобретение сделано, значит, джинн выпущен из бутылки. Загнать его обратно нельзя. Невозможно. Подобные попытки предпринимались в истории не однажды. Казалось бы, можно уничтожить и прибор, и всю информацию о нем, и всех людей владевших этой информацией, но… Сама идея, как некая нематериальная сущность останется жить, и очень скоро, быть может, в другой части света появится то же самое. Это не мистика — это научный факт. Вспомните, американцы в сороковые годы страдали шпиономанией и всё искали, кто же продал русским секрет их атомной бомбы. А никто не продавал. Наша лаборатория вела свои разработки, и когда в пустыне Аламогордо был осуществлен первый взрыв, весь мир узнал, что такое возможно. Сам этот факт и ускорил исследования лаборатории Курчатова в десятки раз.