Дочь короля эльфов - [69]

Заседая в кузнице Нарла, старейшины старались говорить негромко, и каждый рассказывал одно и то же: о напуганных детях, о женщинах, требующих, чтобы все стало по-старому, и все косились то на окна, то на двери, не зная, что может оттуда появиться. И наконец От сказал:

– Давайте пойдем посольством к лорду Ориону, как мы ходили в длинную красную залу к его деду. Давайте расскажем ему, как мы стремились к магии и как ныне, увидев ее собственными глазами, решили, что с нас довольно волшебства. И пусть Орион больше не следует традициям колдовства и откажется от всего, что недоступно обычному человеку.

Но чу! Что это? Стоя среди своих притихших соседей и давних товарищей, От чутко прислушался. Гоблины ли передразнивают его или простое эхо? Но что бы ему ни почудилось, в кузнице снова стало тихо и ночь за окном тоже молчала.

– Слишком поздно, – возразил охотнику Трел, который единственный видел, как их лорд неоднократно стоял один на холме и прислушивался к каким-то далеким голосам. При этом лицо его было обращено на восток, в сторону Страны Эльфов. И как ни старался Трел, он не уловил ни слов, ни шепота и никаких посторонних звуков. Тогда ему стало ясно, что Ориона зовет что-то, чего не могут услышать простые смертные.

– Теперь слишком поздно, – повторил он.

Именно этого и боялись все остальные.

Потом медленно поднялся Гузик, беспокойно прислушиваясь к тому, как на старой голубятне верещат, словно летучие мыши, нахальные тролли, как танцуют вдоль сточных канав бледные болотные огни и как крадутся в темноте страшные тени, чья мягкая поступь то и дело доносилась до слуха двенадцати собравшихся во внутренней комнате кузницы.

И Гузик молвил:

– Мы хотели иметь маленькую магию…

С голубятни отчетливо донеслась стрекочущая, непонятная речь троллей, и старейшины принялись горячо обсуждать, сколько и какой магии они хотели, обдумывая свои далеко идущие планы в те времена, когда дед Ориона был владыкой Эрла. Лишь задумавшись о том, что же теперь делать, они в конце концов прислушались к плану, который предложил Гузик, а предложил он вот что:

– Если нам не удастся отвратить нашего лорда Ориона от магических чудес, – сказал он, – если его мысли и желания по-прежнему будут устремляться в Страну Эльфов, нам придется подняться на холм, где живет колдунья Жирондерель, рассказать ей о нашей беде и попросить какое-нибудь заклятье, которое можно было бы использовать против лишней магии.

Услышав про Жирондерель, старейшины приободрились, так как знали, что ее волшебство сильнее магии болотных огней и что не сыщется такого тролля или темной твари, которая не испугалась бы ее метлы. Приободрившись, они потребовали у Нарла крепкого меда и, наполнив кружки, подняли тост за Гузика.

Было уже далеко за полночь, когда старейшины встали, чтобы идти по домам. По дороге они старались держаться поближе друг к другу и пели старинные мрачные песни, чтобы отпугнуть неведомых тварей, которых они опасались, хотя ни тролли, ни жители болот не боятся ничего, что кажется страшным человеку. Когда из всех старейшин на улице остался только один, он со всех ног побежал по улице к своему дому, а блуждающие огни весело преследовали его.

На следующий день старейшины пораньше закончили свою работу, так как им очень не хотелось оказаться на холме колдуньи ни после наступления темноты, ни даже в сумерках. Поэтому они встретились возле кузницы Нарла сразу же после обеда и вызвали кузнеца. Все старейшины были облачены в одежды, которые надевали, когда отправлялись с остальными жителями селения в святилище Служителя, хотя каждый понимал, что едва ли отыщется проклятая им душа, которую не благословила бы Жирондерель. Когда кузнец вышел, все они зашагали к холму, опираясь при ходьбе на свои короткие и толстые палки.

Старейшины добрались до дома ведьмы так скоро, как только могли. Они увидели Жирондерель, сидевшую у порога и смотрящую куда-то вдаль. Колдунья по-прежнему выглядела не моложе и не старше, чем всегда, и казалось, что стремительный ход времени нисколько ее не касается.

– Мы – старейшины Эрла, – сказали старейшины, выстроившись перед ней в своих парадных костюмах.

– А-а… – отозвалась Жирондерель. – Так это вы хотели магии? Ну как, пришла ли она в вашу долину?

– Пришла, – ответили старейшины. – У нас ее столько, что мы готовы поделиться с любым.

– То ли еще будет, – загадочно ответила Жирондерель.

– Мать-колдунья, – выступил вперед Нарл, – мы пришли, чтобы молить тебя о помощи. Не дашь ли ты нам какое-нибудь доброе заклинание, которое оградило бы нас от магии и не позволило никакому новому волшебству проникать в нашу долину, так как и того, что уже есть, чересчур много.

– Чересчур много?! – воскликнула Жирондерель. – Чересчур много волшебства? Да разве не волшебство составляет самую суть жизни и ее вкус? Разве не оно украшает и придает жизни блеск и красоту? Нет, клянусь моей метлой, я не дам вам ни одного заклинания против магии!

Старейшины подумали о блуждающих огнях, о едва различимых во тьме существах со странными голосами и обо всех странностях и чудесах, которые еще могут произойти в их возлюбленной долине. И тогда они снова принялись упрашивать ведьму, стараясь говорить как можно убедительней и учтивее.