Дочь короля эльфов - [16]

Надо сказать, что в те далекие времена на языке Страны Эльфов говорили и люди, потому что тогда языков вообще было гораздо меньше, а эльфы и жители Эрла пользовались одним наречием.

– Ты кто? – спросило дитя.

– Я тролль из Страны Эльфов, – ответил он.

– Я так и подумала, – важно кивнула головой девочка.

– А куда это ты идешь, человеческое дитя? – уточнил тролль.

– Домой, – ответила девочка.

– Но нам туда идти не хочется, – вскользь заметил тролль.

– Н-нет, – нерешительно призналась девочка.

– Идем со мной в Страну Эльфов, – предложил тролль.

Девочка ненадолго задумалась. Другие дети, бывало, уходили туда, и эльфы всегда посылали на их место подменышей, так что по пропавшим никто особенно не скучал и, откровенно говоря, мало кто замечал подмену. Но, представив себе чудеса дикой Страны Эльфов, она сравнила их со своим собственным домом.

– Н-нет, – повторило дитя.

– Почему? – удивился тролль.

– Сегодня утром мама испекла пирог с вареньем, – сказала девочка и решительно заковыляла дальше. Но было ясно: не будь пирога с вареньем, она немедленно отправилась бы в Страну Эльфов.

– С вареньем! – пренебрежительно фыркнул тролль и подумал о чашеобразных озерах своей страны, об огромных листьях водяных лилий, что возлежат на их торжественно-недвижимой поверхности, и о крупных голубых цветах, горящих в волшебном свете над лукавыми зеленоватыми глубинами. И от всего этого дитя отказалось ради варенья!

Потом тролль вспомнил о своем долге – о свитке пергамента и о руне короля эльфов, которую он должен был доставить его дочери. Всю дорогу он держал пергамент то в левой руке, а то – когда кувыркался – и в зубах. «Здесь ли принцесса? – подумал он. – Или где-то есть еще другое человеческое жилье?»

По мере того как общались вечерние сумерки, тролль подползал все ближе и ближе к селению, чтобы, оставаясь невидимым, увидеть и услышать все, что нужно.

Глава VIII РУНА КОРОЛЯ ДОСТАВЛЕНА

Солнечным утром колдунья Жирондерель сидела у огня в детской и готовила для ребенка завтрак. Мальчику уже исполнилось три года, но Лиразель все не решалась дать ему имя, боясь, что какой-нибудь завистливый дух Земли или воздуха может его услышать. По этой причине она решила, что не должна произносить этого имени вслух. Алверик же считал, что ребенок должен быть соответствующим образом наречен.

Мальчик уже умел катать обруч. Однажды туманной ночью колдунья поднялась к себе на холм и принесла ему сияющее кольцо лунного света, которое добыла при помощи заклинания во время восхода ночного светила и из которого выковала обруч подходящего размера. Палочку же, чтобы катать его, она сделала из громового металла.

Пока дитя ожидало завтрака, на пороге детской лежало заклятье, которое Жирондерель наложила взмахом своего эбенового жезла. Оно надежно запирало комнату, так что ни крысы, ни мыши, ни собаки, ни даже ночные охотники-нетопыри не могли пересечь заколдованной черты. Напротив, бдительного кота, живущего в детской, заклятье надежно удерживало внутри, и никакой замок, сработанный самым искусным кузнецом, не мог бы быть крепче.

И вдруг через порог – и через магическую черту – в комнату прыгнул тролль. Перекувырнувшись в воздухе, он приземлился на полу и сел. С его появлением грубые деревянные ходики, висевшие над камином, немедленно прекратили свое громкое тиканье. Тролль принес с собой небольшое заклятье остановки времени, имевшее вид кольца из неизвестной травы вокруг одного из его пальцев.

Благодаря ему в полях, которые мы хорошо знаем, тролль не старился и не терял сил. Как же хорошо изучил король Страны Эльфов коварство наших стремительных часов, ведь за время, пока он спускался по бронзовым ступеням, пока посылал за троллем и вручал ему стебелек, чтобы обвязать вокруг пальца, над нашими полями пролетело целых четыре года!

– Что это такое?! – воскликнула Жирондерель.

Тролль, прекрасно знавший, когда можно вести себя дерзко, заглянул в глаза ведьме и увидел в них нечто, чего следовало опасаться. Он поступил правильно: эти глаза некогда глядели в лицо самому королю эльфов. Поэтому он, как говорится в наших краях, разыграл свою козырную карту, сказав:

– Я принес послание короля волшебной страны.

– В самом деле? – переспросила старая колдунья и добавила негромко, обращаясь больше к самой себе: – Да, да, должно быть, это послание для моей госпожи. Что ж, этого следовало ожидать.

Тролль продолжал сидеть на полу, поглаживая пергаментный свиток, внутри которого была начертанная королем эльфов руна. Ребенок, который никак не мог дождаться завтрака, увидел его через спинку своей кроватки и тут же принялся расспрашивать гонца, кто он такой, да откуда пришел и что он может. Как только малыш спросил, что он умеет делать, тролль подлетел высоко вверх и запрыгал по детской, словно мотылек, бьющийся под потолком между зажженными светильниками. С пола на полки и обратно, и снова вверх перелетал он. Ребенок в восторге захлопал в ладоши, а дремавший кот пришел в ярость и принялся шипеть и плеваться. Колдунья в сердцах схватила свой эбеновый посох и мгновенно сплела заклятье против прыжков, но оно не в силах было удержать тролля. Он скакал как мяч, он вертелся волчком, а кот выкрикивал все существующие в кошачьем языке проклятья. Жирондерель тоже была в гневе, и не столько потому, что ее магия не сработала, сколько от вполне понятной человеческой тревоги за сохранность своих чашечек и блюдечек, аккуратными рядами расставленных на полках. Ребенок же напротив пребывал в полном восторге, вопил и просил еще.