— А теперь самое сложное, — проговорил Савва Маркелович и выдернул каменный кинжал из сердца.
Кровь брызнула во все стороны, но колдун тут же взял рану под контроль. Своей широкой ладонью он поглаживал воздух возле раненого сердца и приговаривал:
— Ну же, не балуй. Заживай да сто лет здравствуй. Уважь старика, на просьбу мою не обессудь.
Так продолжалось больше получаса, пока закат над морем не померк. Тогда рана на сердце затянулась, и Изабелла провалилась в детский безмятежный сон. Савва Маркелович взвалил девушку на плечо и пошел через подлесок.
— Ну ничего… Всякое в жизни бывает, — приговаривал русский колдун.
Выбравшись на дорогу, Савва Маркелович вытащил из кареты связанного по рукам и ногам кучера Мигеля, положил на его место Изабеллу. А сам залез на козлы и скомандовал вороным:
— Но! Пошли, милые!
Лошадки послушались без вожжей и понесли карету по ночной дороге.
За кормой «Альдоги» догорал закат, а путешественники все еще стояли на палубе и смотрели на воду. Пароходик медленно, но верно шел на восток.
— Пап, а правда, что на Руси морозы такие, что от одного вздоха в легких сосульки вырастают? — спросила Оливия.
— Я слышал, что там вообще жить невозможно, — вставил Николас.
— Скоро сами все увидите, — усмехнулся мастер Гримгор. — Завтра утром начнете язык учить. Потом займемся русинским шаманством.
Внезапно прямо по курсу парохода показался большой, поросший зеленью камень.
— Это рифы! — воскликнул Николас. — Нужно развернуть корабль!
Вдруг камень повернулся, поглядел на пароходик и ушел под воду.
— Тролль Сигурд, — сказал мастер Гримгор. — В Швецию решил отправиться. Или на остров Борнхольм.
Продолжение следует!
