Дочь Эхнатона - [5]
– Эйе любит тебя?
– Да, я не сомневаюсь в этом! Он был моим верным другом всегда. Он помогал мне во всем. Он настаивал на том, чтобы я вовремя покинул столицу, воздвигнутую великим Эхнатоном. Поистине твой отец был великим. Он был смелым и решительным. Он был бесстрашным. Я преклоняюсь перед его памятью, и тень его постоянно следует за мной, напоминая мне о его мужестве, мудрости и бесстрашии. Но Эйе знал, что готовится восстание, что жрецы могут поднять войско против меня, и я послушался его мудрого совета – я покинул дорогую мне столицу Ахетатон. Я никогда не говорил тебе о том, как печально мне все это. Как мне хотелось бы продолжить дело, начатое великим Эхнатоном! Но сегодня, когда меня огорчил Эйе, когда он испортил мне радостное утро, я сказал тебе об этом. Ты ведь долго ждала этого утра. Ты с любовью готовила подарок. Мы были веселы. Мы были счастливы. Зачем же он, старый мудрый жрец, напомнил нам о том, что мы смертны? Ах, зачем он это сделал!
– Он напоминает об этом постоянно, – сказала царица. – Он говорил об этом даже тогда, когда ты был болен и целиком зависел от искусства своих лекарей. Да пошлет им великий Птах здоровье и процветание! Их ремесло заслуживает наибольшего уважения. И все же он предан мне! – настаивал фараон. Позволь мне, мой повелитель, сказать тебе о том, что мучает меня постоянно.
– Говори, моя любимая. Ведь минуты нашего уединения недолги. Сейчас распахнутся двери, и я пойду во дворец приемов. Несносная толпа вельмож, жрецов и воинов окружит меня. Я устал от их лести и заискиваний. Мне хорошо только с тобой. Но правитель великой страны не может распоряжаться своим временем. Оно принадлежит кому угодно, но только не нам. Как это печально!
– Мой прекрасный господин, ведь ты сказал Эйе, что нездоров. Скажи об этом всем, и мы уйдем в наш тенистый сад, под зеленые ветви сикомор. Там расцвели белые душистые лилии, они так горделивы и нежны. Скажи, мой господин!
– Чудесно ты придумала все это! Сейчас скажу, и мы будем свободны до завтрашнего утра. Мы будем веселы, не правда ли? Как ты думаешь, Эйе не хотел нас огорчить, он просто так сказал это?
– Если хочешь знать правду, мой повелитель, Эйе ничего не делает случайно и необдуманно. Я давно уже не верю ему. Меня страшит его коварство. Я даже намерена отказаться от услуг его жены Тии. Я сказала ей, что хочу испытать верность одной невольницы и потому буду пока пользоваться ее услугами чаще, чем это было принято раньше. Я обещала Тии, что позову ее. Но я ее никогда не позову. Я буду просить тебя – защити свою любимую от дурных глаз.
– Но Эйе может рассердиться! Он всегда гордился тем, что женат на кормилице Нефертити. И вдруг ты отказываешься от услуг Тии. Это обидно для моего верховного жреца.
Слова царицы взволновали фараона. Тутанхамон знал, как самолюбив Эйе.
– Пусть сердится. Я приблизила к себе принцессу из страны Куш, Черный Лотос. Она так красива, так ловка и приятна мне, что я не в силах отказаться от ее услуг, хоть и знаю, что ее не любит старая Тии. Мне все надоели. Я готова выгнать из своих покоев носителей опахала, косметиков, хранительниц одежды и драгоценностей. Иной раз я сама надеваю свои сандалии, чтобы не видеть неугодных мне людей. Ты не сердишься, мой великий господин?
Анхесенпаамон сказала это с такой очаровательной улыбкой, с такой решительностью и отвагой в прекрасных миндалевидных глазах, что невозможно было укорить ее в чем-либо. Фараон улыбнулся и поцеловал ее в смуглую щеку.
Снова настало утро, снова великая госпожа хлопнула в ладоши, и на пороге царских покоев, где журчала вода в прохладном бассейне и благоухали белые лилии, появились слуги. И снова старая толстая Тии пожелала повсюду сопровождать свою юную и прекрасную госпожу, а великая госпожа снова приказала ей удалиться и оставила для услуг Черный Лотос. Старая Тии нисколько не скрывала своего негодования. И зачем только она повстречала ее в этом желтом покрывале? Зачем не купила, чтобы теперь сделать с ней все, что захочется? И как случилось, что она, мудрая Тии, кормилица царской жены Нефертити, не пользуется доверием юной царицы? Разве на ее, Тии, умном лице можно прочесть неприязнь? Почему юная царица так неприветлива и холодна? Все равно она, Тии, добьется своего, она будет главной и единственной наперсницей Анхесенпаамон. Она выгонит ничтожную рабыню из страны Куш. Пусть за нее заступается Анху. Пусть он даже падет к ногам великого фараона, все равно Эйе поможет сделать так, как хочет она, Тии. Не вовремя он сделал кресло и так угодил фараону. Да еще вернул драгоценности. Небывалое! Художник вернул золото и драгоценные камни, которые не пошли в дело. Так никто не поступает. Зачем он это сделал? Может быть, для того, чтобы его заметили?… Но как случилось, что жена верховного жреца Эйе, благородная и знатная Тии, так много думает о ничтожном художнике Анху, о рабыне из страны Куш? Кет, нет! Тысячу раз нет! Недостойно ей, Тии, думать об этих людях. Она сметет их одним взмахом руки. Она испепелит их одним взглядом горячих черных глаз. Однако как ей неприятна великая госпожа, дочь Эхнатона! В ней есть что-то от отца, который был так самонадеян, что пошел против всего жречества. О, зачем только Эйе помогал ему, зачем взял под свое покровительство юного фараона? В сущности, Тутанхамон ничто без Эйе. А юная царица делает наперекор своей верной Тии!
