Дочь для монстров - [76]
От этих мыслей Лера только хмыкнула, с особым пристрастием вперившись взглядом в изношенные на коленях штаны. Возомнила себя великой мстительницей, супергероиней, маленькая, беспомощная, сопливая девчонка. Просто ноль без палочки, когда рядом нет Вениамина, незримо помогающего во всех делах.
Мир вокруг подозрительно поплыл и заискрился. Сморгнув непрошеные слёзы, Лера вытерла рукавом щеки. Стоит попробовать еще раз, не съест же её этот Наталиан!
— Не плачь, все еще обязательно наладится, — тихо произнес Виталик, неспешно вышедший из-за деревьев.
Он снова курил и горбился. Сутулая мрачная фигура на фоне жужжащего и поющего, купающегося в летнем солнце парка.
— Не сильно тебе досталось? — Лере было совестно перед Зеком за свою выходку.
— От Наталиана не стыдно и побегать, — не скрывая улыбки, ответил парень. — А мне он ничего не сделает. Давай, поехали. Стоит пообедать.
— Он даже не собирался со мной разговаривать! Просто запугивал! — Возвращаться в особняк теперь казалось нелепо и глупо, хотя, вероятно, было попросту страшно. Девушка оправдывалась, сыпля бестолковыми рваными фразами, звучащими неразборчиво и глухо из-за сдавленных рыданий.
Все её планы заканчивались на поездке к Наталиану, пока та маячила впереди, это странным образом придавало сил, занимало все мысли и оставляло надежду на чудо, создавая видимость деятельности. Девушка не знала доподлинно, что именно она хотела услышать от таинственного замначальника «Креста» — может, уверения, что все будет хорошо, и сильные дяди с автоматами освободят Олега и Алину, или что Вениамин жив-здоров и вот-вот сможет покинуть больницу. Все эти почти детские мечты легко раскололись о жестокую реальность — сильным мира сего глубоко плевать на чьи-то ничтожные жизни. Через полгода Наталиан даже не вспомнит о своем хакере-осведомителе и других участниках всей этой истории.
Виталик, похоже, женских слез не боялся, что само по себе делало его самым бесстрашным в мире мужчиной. Не слушая сбивчивых причитаний и оправданий Леры, парень мягко, но настойчиво потянул девушку за руку, вынуждая её слезть со скамейки.
В забитых татуировками-перстнями пальцах тлела очередная сигаретка, а по заросшему неровной щетиной лицу нельзя было угадать ни одной эмоции.
— Первый раз я попал по малолетке, прямо из приюта, как говорится — не отходя от кассы, — Зек говорил задумчиво и тихо, ловя солнечные блики изуродованной щекой. Лера невольно прислушалась: выжать из парня что-либо кроме коротких отрывочных предложений никому на её памяти не удавалось. — Срок отмотал полный, когда вышел, был уже взрослый, оперившийся. Думал, жизнь нюхал, злой был, вспыльчивый. Думал, сам себе голова. Пошел в большое дело, к серьезным людям, подняться рассчитывал, человеком стать. Стал… — Виталик замолчал, проводив взглядом легкую влекомую ветром пушинку. — Во вторую ходку встретил Болдыря*. Так директора нашего на зоне кликали. Фамилия-то его Волков, а мать родная бросила, значит, сука. А болдырями волка с собакой потомство зовут, да и детей от смешанных браков. Он тогда давно уже сидел, репутацию имел серьёзную, своих банд не сколачивал, но и собой помыкать не давал. В общем, многим свобода эта волдырем на известном месте была. Вот ему и прописали заточку в бок. Подло, исподтишка. Я драться полез, бучу поднял, сам не знаю, почему. Увидела охрана, что раненый, забрали его в госпиталь, а вскоре вернулся как огурчик, хоть и штопаный, и тёмную обидчикам своим устроил. И теперь вернется, не родился еще такой человек, который Вениамина прикопать сможет.
Виталик замолчал и завел мотор, а Лера с удивлением поняла, что уже сидит в машине. Слёз больше не было, только горло сдавливало стальным обручем. Конечно, Вениамин жив и выздоровеет, только почему тогда у сурового, битого жизнью Зека такое каменное, посеревшее лицо?
Где бы ни обучался Виталик успокоительным методам, работали они лучше любой валерианы. Девушка целиком погрузилась в свои мысли, обдумывая, сколько всего еще скрыто от неё в судьбе директора, неосознанно рассуждая о нем в настоящем, а не в прошедшем времени. Ведь если верить шрамам на спортивном загорелом теле, пулевые и колющие ранения для этого мужчины — норма жизни.
Когда Зек затормозил у Макавто и набрал целую гору гамбургеров и бигмаков, не забыв, впрочем, про картошку и газировку, Лера уже окончательно успокоилась. На Наталиане свет клином не сходился. У Вениамина много связей, взять хотя бы Бориса, которому он доверял своё лечение. Мужчине обязательно что-то известно, а нужные номера телефонов знает Виталик.
Дешифровка
День был в самом разгаре, и этим стоило пользоваться: звонить незнакомым людям, задавать им вопросы, просить об услугах, забыв о гордости и мнимой самостоятельности. Телефонные номера и адреса, имена, фамилии и грозные или смешные, отчего еще более настораживающие прозвища смешались в Лериной голове в один неразборчивый шейк.
Кожаная записная книжка, извлеченная Виталиком из сейфа в кабинете директора, хранила в себе больше трех сотен разнообразных контактов. Вениамин не спешил облегчать жизнь своим вероятным врагам или конкурентам. Большинство имен были записаны аббревиатурой, почти напротив каждого номера стояла непонятная пометка на полях. Если маленький, аккуратно изображенный гелиевой ручкой черный крестик еще можно было объяснить принадлежностью абонента к мрачноватой компании Наталиана, то витая ракушка, поле, расчерченное на девять клеток, пустой кружочек и знак пики в общую логическую концепцию вписываться не хотели. О птичках, сердечках, рогатом шлеме, молоте и множестве других закорючек упоминать и вовсе не стоило.
Одна кружка обещания.Когда мир вокруг него начал рушиться, Гаррет Шарп не сбежал. Он выстоял, как настоящий мужчина, и принял свое наказание. Восемь лет спустя он начал новую жизнь. Это не та жизнь, где он вырос, веря, что будет ЖИТЬ, но это все же существование, хотя оцепенелое и пустое. Ну, не совсем.Каждый день через дорогу от его магазина мебели Гаррет похищает моменты, полные тепла, от Эмили Гарнер. Когда она парит, шагая в своем кафе, Эмили предлагает ему заглянуть в ее душу — такую чистую и полную жизни — то, чего Гаррет никогда не чувствовал.
«Ты словно солнце… А я глупая луна. Всегда в погоне за тобой». Я не знаю, возможно ли повязнуть в ком-то так сильно. Повязнуть настолько крепко в их бездонных глубинах, что даже сам воздух окажется тебе непостижим. Пока не появляется он с его ослепительно горячим сиянием и не затмевает свечу, которая является мной. Он и есть тот самый Люцифер, который пал, такой красивый, но что-то дьявольское кроется в нем, когда он смотрит на меня. Его прикосновения, словно клеймо, выжигающее его имя на моей коже. Его поцелуи овладевают моей душой самыми грешными способами. Мэддокс Мур - мое начало и мой конец.
Когда-то Миранда чувствовала себя беспомощной...Миранда Хилл не могла поверить своим глазам, после всех этих лет, ее высокомерный экс-бойфренд – профессиональный хоккеист Дэн Крофт, вернулся в Блубоннет, Техас. Он бросил ее, и их небольшой городок, как только в интернете появились довольно шокирующие фотографии. Миранде не так повезло. Застряв в Блубоннете и оставшись наедине со своими проблемами, она никогда не поднимала скандала по поводу его предательства. После девяти долгих лет, он вернулся и у нее появилась возможность отплатить Дэну той же монетой...Время свести счеты.Бывшая важная шишка НХЛ – плейбой Дэн Крофт, вернулся домой, что бы открыть школу выживания на старом ранчо и заявить о себе.
Как далеко может зайти сильная зависимость к человеку и как ее преодолеть? Эти вопросы задает себе Джул — девушка, полюбившая мужчину, не способного ответить ей взаимностью. Она терпеливо любит и ждет каждой встречи с ним. А он играет ее чувствами. Спустя 15 лет она рассказывает дочери свою историю и раскрывает всю правду, которую так долго хранила в своем сердце.
Дополнение к книге "Госпожа", 4 части серии "Грешники". История разворачивается, когда Сорену двадцать, и он учится в семинарии. Как известно из «Госпожи», Сорен никогда не говорил Магдалене своего настоящего имени. Поэтому в этой истории он представился Маркусом, выбрав это имя среди прочих, не таких лестных имен. .