Дочь Богини - [39]

Я подошла к крепкой дубовой двери и дернула за ручку. Закрыто. Ясен перец! Чего еще ожидала?

— Ром, это Милена. Открой, — совершенно обычным тоном постаралась произнести я, хотя в душе зарождалось все больше страха.

— Ты забрала мою ипостась? — обессиленным от долгого плача, голосом, спросил мальчик, — Милен, мне очень плохо. Скажи, что она у тебя?

— Прости, — виновато произнесла и прислонилась лбом к двери, — Ром, открой. Я тебе все объясню.

— Нечего тут объяснять! — истерично закричал он, вскоре послышался грохот. У него начался приступ ярости, — Ты меня обманула. Ты обещала привезти ее!

— Родной, не все так просто…

— Я тебе не нужен! Ты хочешь избавиться от меня. Я ненавижу вас всех!

— Не пори чушь! — неожиданно вступил в разговор до этого молчащий Виктор. Он слегка отодвинул меня от двери и тихо шепнул на ухо, — Сейчас выбью дверь.

— А ты, Виктор, больше всех меня ненавидишь! Только попробуйте что-нибудь сотворить своей магией — я вспорю себе глотку, — послышался звук битого стекла, — Уходите!

— Нет! Волчонок! Родной мой мальчик! Не делай этого, — я закричала. Эмоции нашли выход, и слезы ручьем потекли по щекам, — Ты мне очень нужен. Мы уходим…

На ватных ногах, отошла на пару шагов и прислонилась спиной к ближайшей стене. Совершенно не осталось никаких сил. Тихо соскользнув вниз, прижала ноги к груди. Слезы застилали глаза. Я опустила голову на колени и разревелась.

Боги! Не верится, что все настолько ужасно! Ромке очень плохо. Его состояние ухудшается, но моих знаний не хватает чтобы облегчить те страдания, на которые ребенка обрек Халлон. Из меня вышла отвратительная наставница. Не уберегла мальчика. Благо хоть своих детей нет — там точно ничего хорошего бы не вышло.

— Рыжик, не кори себя.

Виктор присел на корточки и взглянул мне в глаза, полные безнадеги. От перенапряжения, тело начало потряхивать. Не слушая моих возмущений и всхлипов, он поднял мою светлость с пола и унес в покои, где посадил на кровать. Сходил за стаканом воды и успокоительным снадобьем. Вернувшись, протянул мне.

— Выпей, полегчает.

— Сомневаюсь. Виктор, как ты не понимаешь, он хочет убить себя, — снова срываюсь на крик.

— Не сделает он этого. Поверь, здесь простая истерика. Я наложил на него сонное заклинание, к утру должно полегчать.

И как я сама до этого не догадалась? Видно, страх перевесил разум и обещал долго жить.

— Спасибо, — прошептала одними губами и устало закрыла лицо руками.

Мужчина присел рядом и слегка приобнял за плечи. Стало значительно теплее и спокойнее. Как ни крути, но его нахождение рядом всегда на меня так действует…по крайней мере, когда не хочется прибить чем-то тяжелым.

Осторожно подняла на него пустой взгляд. Любимый казался слишком серьезным: лицо напряжено, губы крепко сжаты, а в руках держал по прежнему стакан с водой и снадобьем. Судя по тому, с какой силой он их сжимает — если не отобрать, то совсем скоро в руках останется только раздавленное стекло. Чтобы не доводить до такой участи, забрала и выпила предложенное.

Хотелось поскорее остаться одной и погрузиться в спасительное успокоение, как в морскую пучину. Богиня, помоги мне найти правильную ниточку, чтобы распутать этот запутанный узелок.

Ссылаясь на жуткую головную боль и усталость, выпроводила его за дверь. Виктор только недовольно покачал головой и вышел, явно не веря ни единому моему слову. Ну и правильно! Какой к ежикам кучерявым сон, когда время утекает, как песок сквозь пальцы? Недолго подождала, пока шаги в замке затихнут и вышла в коридор. Очень поздно, все должны отдыхать, а значит никого на пути встретиться не должно. Подошла к двери и прислушалась к звукам из комнаты Ромки. Тихо. Виктор не обманул — даже отсюда ощущается действие одного из самых сильных заклинаний.

Одними губами прошептала нужные слова и деревянная преграда отворилась, являя проход в полуразрушенные покои Волчонка.

Когда-то светлая спальня была переделана полностью под него. Мы изменили цвет стен на светло-голубой. Вместе с Ромкой рисовали на них красивые иероглифы. Слуги только недовольно качали головами, а между собой сплетничали, мол, портим княжеское имущество. Кстати, Виктору нравилось. Он даже однажды хотел присоединиться к нам и заодно сотворить такие же художества в наших покоях. Особенно запомнилось его высказывание по поводу нового интерьера: «Рыжик, ты у меня просто на все ручки мастерица: и зелье сварить, и стены разукрасить, и….в общем, детям такое слышать рано…ну ты поняла меня, моя ведьмочка». Мррррр. От таких воспоминаний аж мурашки по коже пробежали. Что-то я отошла от темы, так вот.

Когда-то серые с белоснежным орнаментом шторы, превратились в оборванную до середины разбитого окна, тряпку. Рабочий стол, за которым мальчик занимался, повален на пол. Книги разодраны в клочья. Подаренные Йеном и Виктором, тренировочные мечи, валялись рядом с дверью, видимо в порыве ярости, он бросал их в деревянный косяк.

Сказать, что я была в полной растерянности — значит ничего не сказать. Это полнейший кошмар с неизвестно какими вытекающими последствиями в будущем! Что будет дальше? Долго ли Ромка сможет еще продержаться? Боюсь, что он скорее руки на себя наложит…мы не сможем заковать его цепями и держать на привязи до счастливого случая. Он не собака, а ребенок! Маленький, не смышленый мальчик, у которого кроме нас никого нет. Теперь только нам нести это тяжелое бремя. Хотя кого я обманываю? Вся котовасия произошла по моей вине! Ромка не виноват, что его бестолковая наставница рожей не вышла и не желает переходить на сторону зла.