Дочь Азраи - [5]

Вынырнув на мелком месте, она увидела удивленное лицо подруги.

— А ты и правда далеко под водой плаваешь.

— А то! Вот только б еще на воде научиться, толком плавать…, - Оля вздохнула и нырнула обратно в сторону подруги. На обратном пути полынь на ногах благополучно порвалась и к Алине она уже плыла стилем «смесь лягушки с собакой». — Алина, давай представим, что мы русалки и живем в красивом подводном замке. Вон там такие водоросли…

— Не, давай лучше просто попрыгаем с обрыва, — отмахнулась Алина, — это гораздо веселей, да и пока можно, а то потом придут пацаны, и фиг мы тут попрыгаем, максимум на скользкой глине свалимся.

— Давай, — Ольга мгновение с жалостью посмотрела на воду, но подруга была права. Подводные водоросли можно было изучать и в другой день самой, Алина далеко не каждый день приходила, а прыгать с обрыва веселей в компании — да, прошлый раз помнится ты «красивая» была после такого съезда…

— Вот-вот, размочили мокрыми ногами пол берега некоторые, а мне потом изображай кикимору болотную, — рассмеялась Алина. Она действительно пару дней назад неудачно поскользнулась на мокрой глине берега и так извазюкалась, что пугала потом еще битый час малышню, приукрасившись дополнительно водорослями, собранными со дна ставка.

Совместное времяпровождение Оли и Алины всегда было очень веселым, правда, иногда это заканчивалось нагоняем для самой Ольги. Потому как за веселыми играми и купанием она регулярно забывала про своих подопечных, и нередко потом под вопли обиженных огородников выскакивала из ставка, или очередной травяной хибарки которую они с Алиной соорудили, чтоб извинится за проказы овец и, соответственно, получить нагоняй за свое поведение. Ольга всегда остро чувствовала свою вину и старалась ее как минимум смягчить, извинится, постараться чтоб, по крайней мере, в этот огород, овечки еще неделю точно не заходили. На большее ее естественно не хватало. Ну как можно все время помнить о овечках, если тут ставок, дети, игры? Впрочем, если по-честному, Ольге редко сильно доставалось Как ни странно обиженные огородники к ней хорошо относились, не смотря на ее хроническую халатность. Но вот если попадалась Алина, особенно на обрывании чьих-то вишен/слив/абрикос и т. д. то в ход шло все — от матов до активных жалоб матери. Ольга всегда недоумевала «почему так?», но объяснений не находила. Алина же вообще не заморачивалась, легко переносила все нагоняи, точнее попросту не обращала на них внимания, ну кроме вливаний от матери — после них она могла по нескольку дней не показываться на улице. Подруга абсолютно не страдала чувством вины, просто училась быть осторожней и меньше попадаться.

§§§

Время идет и все меняется. Девочки росли и их интересы, приоритеты — менялись. Как-то незаметно, Алина стала отдаляться от Ольги. Она все реже приходила к ней, когда освобождалась, все чаще освобождалась после девяти вечера, когда Ольга уже однозначно не выходила гулять. Алину стали интересовать дискотеки, мальчики, прогулки вечером. Ольга все так же оставалась во власти книг и с нескромной нагрузки домашней работой. По сути у них дома мама заменяла папу, а она маму, как старшая… Как-то так. Нет, Ольгу мать отпускала гулять и вечером, но Ольга, сходив пару раз на такие вечерние «посиденьки» решила, что оно того не стоит. Она искренне не понимала вечерних гуляний. Когда собеседника не видно, когда вся красота природы скрыта темнотой, и все сводится к общению на довольно скучные, а зачастую просто глупо-похабные темы. А однажды, после долгих уговоров Алины таки выбравшись с ней на дискотеку, Ольга категорически решила, что это ее не интересует. Вот нисколечко! Ей, в ее 15 нравилось танцевать, но компания Алины почти не танцевала, девочки все время бегали из диско зала на улицу и обратно, крутились у зеркала, выскакивали из клуба на улицу поболтать, покурить, а под конец потащили Ольгу с собой пить вино. Вино Ольге не понравилось, потанцевать хронически не удавалось, а все томные взгляды подружек на мальчишек и глупое хихиканье просто раздражало. Она категорически не понимала, как кого-то вообще можно было различить, когда видны лишь одни силуэты, а тем более строить глазки! Кому строить глазки? Невнятному силуэту с сигаретой и бутылкой вина? Зачем? Как понять, что он за человек? Как его даже элементарно рассмотреть? Но ни Алину ни ее новых подруг подобные вопросы не волновали, они вполне комфортно чувствовали себя в таких условиях и вполне понимали «правила игры», в отличие от Ольги. Закончилось все тем, что устав от такого глупого времяпровождения, девочка ушла домой одна, и хоть по темному селу одной идти было немного страшновато, это было хоть каким-то осмысленным действием. Наутро же, встретившись в школе, Ольга вынуждена была слушать, о том, как весело еще было Алине и ее подружкам. И если б она не была там лично, то возможно б поверила рассказу. Но сильное несоответствие личного впечатления и восторженных рассказов Алины надолго отбили у Ольги охоту до таких вылазок. Либо она не такая, либо просто чего-то не понимает. А зачем ломать себя, подстраиваться под всех, если это не приносит удовольствия? Единственное чему она немного завидовала, так это поездкам Алины к морю. Парни, с которыми Алина теперь водилась, ездили на мотоциклах, катали девчонок и подруга стала бывать на море почти каждый день. Ольга же могла позволить себе роскошь выбраться на море летом хорошо, если раз в неделю, а в другое время года еще реже. Иногда она, переделав весь длинный список висевшей на ней работы досрочно, отпрашивалась у матери, и рано утром забросив на багажник старенького, побитого жизнью велосипеда, сумку с бутылкой воды и парой коржиков, выезжала к морю. Мама отпускала, правда по пути естественно давала задания, типа купить свежей рыбы у рыбаков, нарвать очередной жутко полезной травы, привезти ракушек младшим, морской воды, завезти знакомой торговке молоко на реализацию, да мало ли что… Мама умела комбинировать приятное с полезным, впрочем, Ольга не протестовала, это было лучше, чем ничего. От работы все равно никуда не денешься, а удовольствие от такого путешествия перекрывало все дополнительные «бонусы» от мамы.