Добывайки на новом месте - [9]
– Спиллер обязательно что-нибудь для нас найдёт, – повторила Арриэтта. – Я уверена. И, возможно, новое жильё будет лучше этого…
– А мне здесь нравилось… – Хомили обвела взглядом комнату и обхватила себя за плечи. – Как бы мне хотелось разжечь огонь…
– Но мы не можем! – воскликнула Арриэтта. – Кто-нибудь увидит дым… Мы обещали папе!
– Или включить свет, – добавила Хомили, словно и не слышала дочь.
– О, мама! Это было бы безумием! Ты и сама это знаешь…
– Или поесть чего-нибудь посущественнее орехов Спиллера…
– Мы были рады и этому, – с укором сказала Арриэтта.
– Они такие старые, что уже потрескались, – заявила Хомили.
Арриэтта промолчала: для неё не были новостью подобные жалобы – и, возвращаясь к своему стулу, так как в комнате постепенно становилось всё темнее, подумала, что, возможно, в глубине души мать куда лучше понимает необходимость столь поспешного переезда, чем делает вид. По меньшей мере трое человеков, а может быть, и больше, знали, что они здесь были, а потом исчезли, но никто пока не знал об их возвращении.
Именно поэтому Под запретил им включать свет или разжигать огонь и велел держаться подальше от окон, а в дневное время – выходить из домика, поэтому время, когда Под и Спиллер отсутствовали, тянулось бесконечно. Был конец марта, и прошло три дня после их драматического бегства из мансарды Платтеров на самодельном воздушном шаре. Оглядываясь назад, Арриэтта теперь понимала, насколько чудесным было их спасение. Усевшись на свой стул и подтянув к груди ноги, она обхватила их руками, положила голову на колени и подумала: «Почему в марте с нами всегда что-то случается?» Вместе с матерью она собирала вещи, что оказалось не так-то легко. Надо было снять постельное бельё, свернуть матрацы, сложить раскладные кресла, потом связать вещи в тюки, причём так, чтобы всё поместилось в барке Спиллера. Они обе совершенно вымотались, а Под и Спиллер всё ещё не вернулись.
Арриэтта вспомнила лицо отца, когда они вернулись в домик: он оглядел чистенькую комнатку с её кукольной мебелью и отполированным деревянным полом, посмотрел на лампочку от карманного фонарика, свисавшую с потолка, и уныло пожал плечами. Лампочку можно было включать и выключать, и это значило для Пода больше, чем любая другая придумка мисс Мэнсис. («Умно… Знаешь ли, она молодец».) Как бы ему хотелось самому додуматься до этого! Он тогда тихонько вздохнул, плечи его поникли. Нет, не только отцу, им всем было нелегко.
– Слышишь? – вдруг шёпотом спросила Хомили.
Арриэтта осторожно, чтобы не скрипнул стул, выпрямилась и затаила дыхание. Раздался еле слышный скрип двери, похожий на дуновение ветра, и наступила тишина… Это мог быть кто угодно: и мышь-полёвка, и жук или даже уж.
Хомили бесшумно поднялась со стула и растаяла в тени около порога – Арриэтта едва различала её согнутый силуэт, – наконец прошептала еле слышно:
– Кто там?
– Я, – ответил знакомый голос.
Когда Хомили открыла дверь, в комнату ворвался ветер, наполненный ароматами весеннего вечера, и на фоне бледного неба они ясно увидели силуэт Пода.
Хомили резко потянула мужа за руку и уже внутри, подтолкнув ему собственный стул, засыпала вопросами:
– Ну что, какие новости? Где Спиллер? Вы нашли что-нибудь? Что с тобой? Ты выглядишь не лучшим образом…
– Я совсем без сил, – подтвердил Под, со вздохом положив свой мешок добывайки на пол, в котором что-то было, как заметила Арриэтта, но не очень-то много. – Мы ходили-ходили, лазали-лазали… Это так выматывает. Не найдётся ли у нас капельки чего-нибудь?
– Есть немного чайных листьев, а воду можно согреть на свече. – Хомили торопливо подошла к узлам. – Если, конечно, я найду их.
– А чего-нибудь покрепче нет? – спросил Под.
– Может, терновый джин? – спросила Хомили. – Хотя ты его не любишь…
– Сойдёт и джин.
Хомили наполнила половинку ореховой скорлупки и принесла мужу, хотя не одобряла подобную «заботу» о них мисс Мэнсис, их поставщика провизии.
Под медленно отпил глоток джина, и на его лице появилась блаженная улыбка.
– Ни за что не угадаете, что мы нашли.
В сером свете наступающей ночи Хомили и Арриэтта не видели выражения его лица, но по голосу поняли, что Пода удивила находка.
– Ты хочешь сказать, что нашёл для нас место?
– Возможно, но не только… – Под сделал ещё глоток. – Мы… то есть Спиллер кое-кого нашёл…
– Кого, Под? Кого? – Хомили подалась вперёд, пытаясь рассмотреть его лицо.
– И более того, – флегматично продолжил Под, – он знал о них всё это время.
– О ком «о них»? – вышла из себя Хомили.
– Да о Хендрири! – объявил Под.
– О господи! – не сдержалась Хомили.
Атмосфера в маленькой комнате буквально накалилась. Мысли словно тени метались от пола к потолку, пока Хомили сидела, сцепив руки на коленях, напряжённо выпрямившись и расправив плечи: застывший силуэт на фоне сумрака, лившегося в окно, – наконец спросила каким-то странным бесцветным голосом:
– Где?
– В церкви.
– В церкви? – Хомили резко повернулась к окну.
– Нет, не в игрушечной, в настоящей…
– В церкви человеков? – уточнила Арриэтта.
– Батюшки мои! – воскликнула Хомили. – Как они могли выбрать это место?
– Они не выбирали, – сказал Под.
