Добрый вечер - [29]

«Железобетонные они, что ли? Неужели, совсем не видят, что я красивая молодая женщина, которая могла бы понравиться, – подумала Вера, – А про пустырь и богатого толстячка здесь не знают. Во всяком случае, со мной не связывают».

– Некоторое время достаточно близкие, – доверительно сказала она, вновь обретая уверенность в себе. – Совсем недолго. Саша – он хороший, умный… Но как мужчина… Знаете, я, как каждая женщина, хочу, чтобы можно было чувствовать рядом не только заботливого, нежного, но и сильного мужчину, – она быстро взглянула на Литвина, обещающе и заинтересованно и, как ей показалось, этот молодой сухарь смягчился. Даже едва заметно улыбнулся, а как же иначе, какой мужчина устоит против нее…

– А кто стрелял в Силаева?

Вера не поняла. Она еще раз посмотрела на молодого. Он по-прежнему едва заметно улыбался. Только теперь его улыбка казалась ей ехидной и злой.

«О чем это он? О чем? Силаев? Как Силаев? Откуда они взяли? Сашка сказал? А он здесь откуда? Неужели? О Боже!.. А вдруг проверяют? Конечно, проверяют…»

– Не знаю никакого Силаева… – едва пролепетала она.

– Силаев Вячеслав Иванович, – охотно, с участием пояснил Попов, – с которым вы с месяц назад встречались у кинотеатра «Космос». Он-то вас прекрасно запомнил.

У Веры все внутри оборвалось. Черты лица ее застыли, резко обозначились морщины под глазами и около губ глаза потускнели. Куда делась молодая, уверенная в себе покорительница мужских сердец? Перед ними сидела сразу ставшая сутулой женщина.

– А почему я вам должка давать отчет? – вдруг визгливо закричала она на Литвина. – По какому праву вы, молодой и здоровый, сидите здесь и терзаете меня? – она захлебнулась в рыданиях, – меня, женщину с несчастной судьбой, мать-одиночку? Что я вам сделала? Махинации свои прикрываете? Вон, преступники гуляют, убийцы, – она дернула головой в сторону зарешеченного окна. – Их поймать не можете? На слабых отыгрываетесь? Герои… Идите туда… Пахать на вас надо, бугаи. А мы содержим вас еще… Пахать надо!

Попов спокойно слушал. Литвин по его знаку налил стакан воды и поставил на ближний к Вере угол стола.

Она замолчала, потянулась к стакану и жадно выпила воду. Литвин молчал, и, лишь увидев, что Вера успокоилась, тем же ровным голосом сказал:

– Ставлю вас в известность, что о вашей дочери заботится ее отец, ваш бывший супруг. Очевидно, вы будете лишены судом родительских прав. А сейчас вернемся к теме нашей беседы. Так кто стрелял в Силаева?

Все. У нее больше нет сил. «Истерика» была последней попыткой спастись, изменить ход событий. Теперь уже не было сил сопротивляться дальше. Она привыкла, что ей подчиняются обстоятельства. Теперь – наоборот.

– Не знаю… Не поняла, – устало произнесла она.

– Где Трифонов?

– Не знаю…

– Обманывать не в ваших интересах.

Они спрашивали по очереди, тихо и спокойно. Но, кажется, что их слова взрываюся в мозгу, с диким шумом, бьют молотком по нервам. Спрятаться, уйти от них, от этих безжалостных, гонящихся в угол вопросов. Уйти бы? Но куда?

– Я действительно не знаю. Он исчезает на несколько дней. Потом звонит. Мы встречаемся.

– Когда теперь должен звонить?

– Не знаю. Сказал, чтобы никуда не уходила.

– У кого деньги, взятые у Силаева?

– Я не интересовалась. Кажется, у Зотова.

– У кого оружие?

– Не знаю я…

– Почему Трифонов деньги отдал Зотову?

– Откуда я знаю?

– Как долго Зотов должен держать у себя деньги?

– Николай собирается уезжать. Наверное, деньги возьмет.

– При обыске мы нашли записку. Что она означает? «Перово, шесть тридцать, у головы».

– Николай сказал, чтобы я это прочитала Сашке, когда он позвонит.

– Как прочитала? – не понял Георгий.

– По телефону.

– Когда Трифонов должен позвонить?

– Сегодня.

– В какое время он звонит?

– Обычно по вечерам.

– Зотов?

– Естественно, тоже…

– Могут они встретиться без звонка?

– Не знаю. Думаю, Сашка тоже не знает, где бывает Николай. Он никому не говорит. Осторожный.

– Где сейчас может быть Зотов?

– У него много знакомых.

– Хорошо. Если вы согласны помочь нам, то поедете сейчас на квартиру, там наши товарищи. Позвонит Зотов, пригласите его приехать. Скажите, что не можете понять, что в записке. Если позвонит Трифонов, найдите повод пригласить и его. Это ваш шанс.

Вера встала, направилась к двери и вдруг, обернувшись, с ужасом спросила:

– А вдруг он придет меня убивать?

– Не думаю, чтобы ему представилась такая возможность, – ответил прежним бесстрастным голосом Попов.

6

Перово … Шесть тридцать… У головы… В какой день…? В шесть утра или вечера? И чья там голова? Может, прозвище? Но Треф старался не иметь лишних контактов. Где эта голова?

Свою сломаешь… Литвин так и сяк крутил записку. Попов сидел рядом, читая протокол допроса. Отложив листки, он взял у Георгия мятую полоску бумаги.

– Какие идеи?

Литвин развел руками, что означаю полное отсутствие каких-либо соображений.

– Нам с тобой этот ребус разгадывать, нам, – Георгий понял, что у многоопытного начальника тоже пока никаких конкретных соображений нет. – В квартире Астахов, – продолжал Попов, – он все сделает как надо. Только боюсь, не придут они. Звонить будут, а сами не придут. Как думаешь, не скажет наша Вера им чего лишнего?