Добрый мэр - [90]
— Знаю. Я ушла от художника.
— Нет. Ты ушла от обойщика и пришла к художнику. Думаешь, я не знаю? Думаешь, они не знают?
Агата снова увидела циркачей. Они стояли на сцене — не танцевали, не жонглировали, а смотрели на нее. Между ними плясали неясные голубые сполохи, похожие на порхающих с ветки на ветку птиц, и от этих сполохов на Агату повеяло теплом любви и сочувствия.
Мама Чезаре гневно ткнула пальцем в сторону сцены.
— Они знают. У тебя был хороший мужчина, но ты выбросила его.
— Это Стопак-то хороший мужчина?!
— Да кто говорит о Стопаке? Посмотри на них. Посмотри на сцену. Думаешь, они не знают? Думаешь, твоя бабушка не знает?
— Бабушка! — Агата, раскрыв рот, смотрела на сцену. — Бабушка, это ты?
Мама Чезаре вышла из себя.
— Глупая девчонка! Это не твоя бабушка. Это мой Чезаре! Ты что, не видишь усы? Как же ты меня утомила! Все, в постель. В постель. А ты иди. И помни!
— Но у моей бабушки были усы, — прошептала Агата.
~~~
Агата ехала домой на верхней площадке трамвая, не обращая внимания на холодный ветер, и пыталась уложить в голове все, что увидела и услышала. «Но у моей бабушки были усы, — время от времени повторяла она про себя. — У моей бабушки были усы». В конце концов эта фраза стала казаться настолько смешной, что она и в самом деле засмеялась; а к тому времени, когда трамвай доехал до Зеленого моста, она окончательно поняла, что все события вечера были не более, чем вздор и чепуха. Самый настоящий вздор и несомненная чепуха. А что это еще могло быть такое? Она просто устала, вот и все. Переработала. Призрачный театр, надо же! Привидение в розовом трико и с железными гирями! Чепуха.
Что интересного — поднимать призрачные тяжести, да и откуда вообще взялись призраки гирь? А призрак бабушкиных усов? Эта мысль была настолько смехотворна, что Агата снова рассмеялась — но замолчала, когда трамвай повернул, и там, на углу у «Трех корон», она увидела Гектора. Он был пьян и еле волочил ноги, согнувшись, как обезьяна, и шатаясь из стороны в сторону, от стены до мостовой и обратно. Агата смотрела на него с ужасом и отвращением, как посмотрела бы на любого оборванного пьяницу, но потом вспомнила, что любит его и что ему очень стыдно за то, что он сделал (что бы он там ни сделал), и еще она вспомнила его поцелуи, и ей стало его жалко. Бедный Гектор.
Агата выскочила из трамвая на Литейной и побежала, цокая каблучками по брусчатке. Когда Гектор пришел домой, она уже лежала в кровати у стенки и притворялась, что спит, пока он бродил по комнате, натыкаясь на мебель и производя столько шума, сколько может производить только пьяный, старающийся не шуметь.
Она «не проснулась» даже от грохота падающего стула, а когда Гектор откинул одеяло и срубленным деревом рухнул в постель, она подождала немножко, а потом укрыла его получше, положила на него ногу и поцеловала. Усы привычно кольнули ее губы.
— У моей бабушки были усы, — сказала Агата, снова поцеловала Гектора и заснула.
Так они и лежали, переплетясь руками и ногами, словно нищие, спящие в могиле, когда зазвенел будильник.
Агата перебралась через Гектора (тот не пошевельнулся) и слезла с кровати. Пока она умывалась и одевалась, Гектор перекатился в теплое углубление, оставленное в матрасе ее телом.
Есть было нечего, делать — тоже. Оставалось только поехать на работу, но для этого нужны деньги, а их можно было найти только у Гектора, в карманах его брюк. Вечером ему как-то удалось повесить их на крючок за дверью. Когда Агата тихонько залезла в карман, тяжелая пряжка ремня громко ударилась о стену.
— Что ты делаешь?
— Тихо, тихо, спи дальше.
Но Гектор не стал спать дальше. Он сел в кровати. Вид у него был злой и нездоровый.
— Ты что, роешься в моих карманах?
— Нет. Извини, мне просто нужны деньги на трамвай. Нужно ехать на работу.
— Езжай на свои, черт побери!
— Что?
— Не смей рыться в моих карманах, вот что! Не смей поступать так с мужчиной. Имей уважение!
Агата начала злиться. Она немножко испугалась этого и попыталась успокоиться.
— Гектор, я не роюсь в твоих карманах. Мне просто нужны деньги на трамвай.
— У меня их нет.
— Но я вчера отдала тебе все мои деньги!
— А я их потратил, и теперь тебе придется раздобыть еще. И куда больше.
В его голосе было что-то такое, что заставило Агату быть поосторожней с ответом.
— Не понимаю, — сказала она.
Гектор снова откинулся на подушку.
— Не понимаю, ах, не понимаю! — нараспев произнес он с идиотской плаксивой интонацией. — Что ж, я объясню — так, что даже ты поймешь.
Он отбросил одеяло и пошел к Агате.
Увидев, как он движется, Агата снова, как в первый раз, почувствовала, что по коже бегут мурашки, но этот раз ей стало немного не по себе. Когда он подошел к ней и протянул руку, чтобы снять брюки с крючка, она помимо своей воли вжалась в угол у раковины.
Карманы брюк были набиты мелочью — сдачей после вечера в «Трех коронах». Гектор набрал пригоршню монет и злобным движением сунул их в руку Агате.
— Вот, пожалуйста! Еще? — И он снова сделал то же самое, так что монетки посыпались у Агаты между пальцев.
Она высыпала деньги на стол.
— Гектор, только на трамвай — больше мне не нужно, — сказала она и стала отсчитывать требующуюся сумму.
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.
Слейт Клайборн – бывший морской пехотинец и снайпер, видевший и делавший то, чего не должен переживать ни один человек. Он возвращается в родной город на пасторальном острове Пиберри, отчаянно желая привычной рутины, от которой когда-то хотел сбежать. Израненный и мертвый душой, Слейт не в состоянии находиться в окружении людей, в то время как его тело – смертоносное оружие, а ночные кошмары не дают ему спать. Слейту не удается сдержать клятву, данную умершему у него на руках командиру – пожилой человек просил присматривать за его дочкой. Однако, вопреки ожиданиям, восторженная Холли Харпер оказывается отнюдь не маленькой девочкой с косичками.
Сможете ли вы влюбиться в кого-то, кто отправлял вам письма?Лучшая подруга Бьянки Гардинер, Грета, просит написать письмо её брату на линию фронта.Она соглашается, потому что давно тайно влюблена в него. Бьянка не ждёт ответа, ведь он никогда не обращал на неё внимания. Однако Калеб отвечает ей, и просит ещё больше писем. Бьянка использует свои письма в качестве исповеди каждую неделю, вкладывая в них свою душу и переживания, с которыми она больше ни с кем не делится.Офицер Калеб Саттен влюбляется в Бьянку через письма, которые она присылала ему в течение двух лет.