Добрый друг Декстер - [26]

— Частично. Терпеть не могу незавершенных дел.

Рита кивнула с таким видом, словно полностью поняла, что я хотел сказать.

— Это тебя тревожит. Может, тебе следует… Не знаю… Что ты обычно делаешь, чтобы расслабиться?

Ее вопрос вызвал в памяти несколько забавных картин. Я, конечно, мог рассказать Рите, каким образом расслабляюсь, но это было бы неправильно.

— Думаю вывести катер. Отправлюсь немного порыбачить.

Негромкий, нежный голосок за моей спиной произнес:

— Я тоже.

Только моя стальная, тренированная нервная система не позволила разбить череп о потолочный вентилятор. Ко мне практически невозможно подкрасться незамеченным, но сейчас я и понятия не имел, что в комнате находится еще кто-то. Я обернулся и увидел Коди. Мальчишка смотрел на меня своими большими, немигающими глазами.

— Ты тоже? — спросил я. — Любишь ловить рыбу?

Он кивнул. Два слова подряд почти исчерпали его дневной лимит.

— Отлично, — улыбнулся я. — Будем считать вопрос решенным. Как ты смотришь на то, чтобы отправиться завтра утром?

— О… — произнесла Рита. — Не знаю… Я хочу сказать, что он… Ты не обязан делать этого, Декстер.

Коди смотрел на меня. Разумеется, парнишка ничего не сказал. Но слова были вовсе не обязательны. Ответ я прочитал в его глазах.

— Рита, — заявил я, — иногда мальчикам необходимо скрыться от девочек. Завтра утром мы с Коди отправляемся на рыбалку. Очень рано. — Последние слова были обращены к Коди.

— Почему?

— Ловить рыбу отправляются рано. Мы тоже так поступим.

— Нет, правда, Декстер, — не сдавалась Рита. — Ты не обязан это делать.

Я, конечно, знал, что не обязан делать это. Но почему мне не следует так поступить? Скорее всего физической боли это у меня не вызовет. Кроме того, приятно убраться из города хотя бы на несколько часов. Не столько из города, сколько от Доукса. В любом случае я не могу объяснить, почему дети мне по-настоящему небезразличны. Я не прихожу в телячий восторг или умиление при виде дополнительных колесиков на детском велосипеде, но в целом нахожу детей более интересными, нежели их родители.

На следующее утро, едва взошло солнце, мы с Коди уже выходили на семнадцатифутовом катере из канала рядом с моим домом. Коди в желто-синем спасательном жилете очень тихо сидел на переносном холодильнике. Парень ссутулился, его голова втянулась в жилет, и это делало мальчишку похожим на ярко раскрашенную черепаху.

В холодильнике находились содовая вода и ленч, приготовленный для нас Ритой, — легкая закуска на десять или двенадцать персон. Для наживки я выбрал замороженных креветок. Поскольку это был первый выход Коди, я не знал, как он среагирует, когда острый металлический крюк вонзится в пока еще живое существо. Мне это, естественно, нравилось. Чем живее, тем лучше! Но разве можно ждать столь утонченного вкуса от ребенка?

Выйдя из канала в залив Бискейн, я направился к мысу Флорида, держа курс на проходящий рядом с маяком канал. Коди не произнес ни слова до тех пор, пока мы не оказались около Стилсвилла — странного сборища домов, воздвигнутых на сваях в середине залива. Коди потянул меня за рукав. Я склонился к нему, чтобы услышать его слова за ревом двигателя и шумом ветра.

— Дома, — сказал он.

— Да! — проорал я. — Иногда в них даже бывают люди.

Коди следил затем, как мимо нас проплывают дома, а когда они стали скрываться из вида за кормой, снова уселся на холодильник. Он оглянулся и посмотрел на дома, которые почти полностью растворились вдали. После сидел не шевелясь до тех пор, пока мы не дошли до Фауэй-Рок. Оставив двигатель работать на холостом ходу, я бросил носовой якорь и, дождавшись, когда он хорошенько закрепится, выключил мотор.

— Порядок, Коди. Настало время убить несколько рыбок.

Он улыбнулся, что было событием крайне редким, и произнес:

— О'кей.

Мальчик внимательно, не мигая, следил, как я цепляю креветку на крючок. Затем попытался сделать это самостоятельно. Очень медленно и аккуратно он проталкивал крюк до тех пор, пока жало не показалось с другой стороны. Коди осмотрел крючок и поднял глаза на меня. Я кивнул, и он, опять обратив взгляд на креветку, прикоснулся к тому месту, где жало крючка прокололо панцирь.

— Превосходно, — сказал я. — Теперь забрось ее в воду.

Он удивился.

— Там живет рыба, — пояснил я.

Коди кивнул, выставил конец удочки над бортом и нажал кнопку пуска на катушке спиннинга, чтобы опустить наживку в воду. Я тоже забросил крючок с наживкой, и мы сели ждать, медленно покачиваясь на волнах.

Я наблюдал за Коди, который полностью сконцентрировался на ловле. Вероятно, это было результатом сочетания воды и маленького мальчика, но я не мог не подумать о Рейкере. Несмотря на то что я не сумел как следует изучить его, я допускал, что он виновен. Как мог поступить Рейкер, узнав о смерти Макгрегора? Скорее всего ударился бы в панику и попытался исчезнуть, и тем не менее чем больше я об этом размышлял, тем больше вопросов у меня возникало. Люди не склонны отказываться от всей своей прошлой жизни и начинать что-либо новое. Видимо, некоторое время он станет вести себя осторожно, и я смогу посвятить себя новому члену своего эксклюзивного списка светских знакомств — тому, кто был создателем «Воющего растения на Четвертой улице». Вам может показаться, что это смахивает на заглавие одного из рассказов о Шерлоке Холмсе, но мое расследование от этого не становилось менее срочным и важным. Когда-нибудь, как-нибудь я буду должен…