Добрые стихи для всей семьи - [18]

И вот однажды дети увлеклись сбором грибов и ягод и ушли слишком далеко, почти до самого холма, о котором рассказывали жуткие истории. Именно там, у его подножия, нашли растерзанного дядю Ваню этим летом. Но дети этого не знали. Вдруг заметив впереди огромный холм, который виднелся сквозь старые ели, Митька забеспокоился:

– Кажется, мы ушли слишком далеко, я не помню этого холма. Пора обратно домой возвращаться, корзинки переполнены уже грибами и ягодами, мама будет рада!

Неожиданно дети увидели впереди на холме огромную волчицу и двух почти взрослых волчат-подростков.

– Волчица, та самая! – почти простонал Митька. Ноги как будто онемели от ужаса.

В ту же секунду до них донёсся жуткий вой:

– У-у-у-у-у-у! – подняв сверкающие глаза к небу, выла огромная серая волчица.

Затем зазвучали ещё два негромких, но не менее жутких голоса подросших волчат:

– У-у-у! У-у-у!

Волчата подвывали наперебой, стараясь попасть в такт волчице. Звери как будто учились выть теми жуткими звериными нотами волчьей жизни, которые всегда пугали всю округу. С ветки сорвалась сорока и с звонким треском «Спасайтесь!» скрылась среди верхушек старых елей. Этот хор зверей звучал так, что дрожь от страха пробежала по всему телу у Митьки, Алёнка чуть не закричала от испуга и ужаса.

– Бегом за мной, быстро, я знаю обратную дорогу! – скомандовал по-мужски и необычно по-взрослому Митяха.

Как Митька и Алёнка добежали до сторожки, они не помнят. Дети неслись по кочкам, царапая ноги, кололи до крови еловыми ветками лица, спотыкались, падали и опять вставали и бежали, помогая друг другу и спасая корзину с грибами и ягодами. Они снова бежали, такие маленькие и беззащитные, спасаясь от зверей и неминуемой смерти, как тогда спасались от самолетов, сбрасывающих бомбы на их хрупкую деревню, от грохочущих танков, от пожаров, от человеческой жестокости и бессердечности. Они тогда бежали в глухой лес, в эту страшную неизвестность, чтобы укрыться от ужаса войны, а сейчас они бежали от зверей, чтобы укрыться в сторожке, единственном безопасном уголке сегодняшнего хрупкого мира.

Ввалившись в сторожку лесника, плотно закрыв за собой дубовую дверь, Митя кричал, уже не скрывая весь ужас:

– Мама, там волки! Там звери!

Алёнка проплакала полночи, никак не могла уснуть. Баба Маня причитала и плакала, вспоминая лесника дядю Ваню, и просила больше не уходить далеко от сторожки. Митя тоже не мог долго уснуть.

С этого дня они больше не ходили далеко в лес. С каждым днём становилось всё холоднее, ночью появились первые заморозки. Всё труднее было ходить за водой к реке, так как тропа уходила резко вниз и становилась опасной. Нести вёдра с водой было тяжело и скользко. Мама Настя поскользнулась и вывихнула ногу, нога опухла и сильно болела.

Когда выпал первый снег, дети прыгали от радости, лепили снежки и, казалось, совсем забыли про голод, лишения, войну и все тяготы, которые выпали на их детскую долю. Баба Маня стала часто болеть, дети ухаживали за бабушкой и помогали маме. Мама вместе с детьми справлялась по хозяйству: надо было рубить дрова, топить печь, готовить скудную еду из картошки, морковки и грибов, распределив её на маленькие порции, чтобы хватило надолго. На зиму удалось сделать заготовки, насушить грибов и ягод. Урожай грибов в это лето был небывалый, бабушка Маня не помнит, чтобы в лесу было такое изобилие грибов и ягод. «Это к войне!» – тревожно говорили тогда старожилы в деревне. Вспоминала часто эти слова бабушка Маня и вздыхала, перебирая для сушки красивые подосиновики и белые грибы…

Настя стала прихрамывать из-за сильной боли в ноге и не могла ходить к реке по скользкой тропинке. Дети постепенно самостоятельно стали ходить за водой, приспособив деревянные санки лесника, привязав к ним старую верёвку. Вниз по тропе спускаться было весело, так как дорожка покрылась снегом и льдом, и дети, радостно усевшись вдвоём на санки, катились с ветерком вниз, громыхая пустыми железными вёдрами. Это было единственное детское развлечение из той далёкой мирной жизни, которая осталась у них только в воспоминаниях и в надеждах, что когда-нибудь всё вернётся опять, но они осознавали с болью, что многое уже не вернуть никогда. Отец Василий не прокатит их на санках вверх на гору, весело смеясь, не подтолкнёт радостно вниз: «Поехали!», не бросит их в пушистый сугроб и не посадит на широкие плечи уже никогда, никогда…

Они катились вниз с горы, громыхая вёдрами, и в этот раз весело и шумно. Темнело уже быстро, и дети понимали, что вернуться надо будет в сторожку ещё до темноты. А солнце уже касалось старых верхушек высоких елей, в лесу начинались сумерки. Набрав два полных ведра воды, дети уже тащили санки вверх на гору. Алёнка тянула сверху за верёвку, а Митька толкал санки сзади.

– Эх, ухнем! – шутил, как всегда, Митяй. Сегодня Алёнка не шутила, она ночью сильно кашляла. Мама не пускала её за водой, беспокоясь, что Алёнка простудилась.

– Это совсем рядом, через десять минут мы будем дома. Митьке одному не справиться, а у тебя болит нога, ты можешь упасть на скользкой горке, – уговорила маму Алёнка, и они с Митькой пошли вдвоём.