Добрые посевы - [9]

– Не-е-ет, – вздохнула Оля,– я была очень-очень плохая... Дома я часто не слушалась, не хотела помогать маме, обижала Тимура и Женю, даже обманывала учительницу в школе, и маму, и вас... Простите меня, пожалуйста!

В уголках Олиных глаз блеснули слезы, и она спрятала лицо на плече тети Веры.

– Прощаю, Олечка, прощаю. Я очень рада за тебя! Прислушивайся теперь к голосу Иисуса, и Он поможет тебе жить по-христиански.

– Я молилась об этом, – прошептала Оля и радостно добавила: – Иисус мне помогает! И еще я молилась, чтобы Он исцелил вас, чтобы у нас опять было детское собрание.

– Видишь, как Господь любит нас и отвечает на наши молитвы! Мне уже совсем хорошо, ничего не болит. Слава Богу! Завтра я уже пойду на собрание.

– Ой, мне надо домой бежать! – через время спохватилась Оля. – Папа с мамой к бабушке уезжают, а мы с Тимуром и Женей дома будем. До свидания, тетя Вера! Приходите к нам в гости!

Папа с мамой уехали, а Оля с Тимуром и Женей построили шалаш из кленовых веток и принялись играть.

– Я буду укладывать спать Машу и Петю, а вы варите обед! – командовала Оля.

Она принесла два больших платка, завернула кукол, положила их в коляску и, напевая, зашагала по двору.

– А Тимур не хочет мне помогать! – закричал Женя и оттолкнул братишку: – Уходи отсюда! Мы и без тебя играть будем!

– Ну и играйте! – Тимур сердито пнул табуретку. Вся Женина «кухня» полетела на землю.

– Вот тебе! – стукнул Женя Тимура.

– А-а-а! – завопил Тимур. – Я все маме расскажу!

– Зачем ты бьешь его? – накинулась Оля на брата и схватила его за ухо: – Будешь Тимура обижать?

– Пусти! – закричал Женя и больно ущипнул Олю.

– Ой! Бессовестный ты! Больше никогда не буду с вами играть!

– И я тоже! – сердито бросил Женя.

Он с разгону прыгнул на шалаш и завалил его.

– Ах ты, негодный мальчишка! – возмутилась Оля. – Зачем сломал? Это ведь я строила!

Оля погналась за Женей, поймала его и что было силы поколотила.

– Будешь знать! – сердито бросила она и, тяжело дыша, направилась к скамейке.

«Так ему и надо, сам виноват!» – прислушиваясь к Жениному плачу, подумала Оля. Она села на скамейку и вдруг вспомнила о своем покаянии. Ей стало жарко и очень-очень стыдно.

«Думала, что всегда буду доброй... Как же это получилось? Теперь Иисус не захочет жить в моем сердце...» – Оля закрыла ладонями лицо. Слезы навернулись на глаза, но она быстро вытерла их и огляделась. По всему двору валялись игрушки, ветки, бумажки.

«Не буду убирать, – снова поднялось у нее негодование внутри. – Пусть мальчики наводят порядок, сами разбросали!»

Оля искоса глянула на плачущих братьев и, гордо тряхнув головой, отвернулась.

– О-о-ой! Оса-а-а! – вдруг пронзительно закричала Оля и прижала ладошку к глазу.

Первым к ней на помощь прибежал Тимур.

– Укусила? – сочувственно сморщил он нос.

– Бо-о-ольно... – причитала Оля, раскачиваясь из стороны в сторону.– Ой, как больно-о!.. Ма-ма-а-а!.. Мне больно!

– Это тебя Иисус наказал? – не отставал Тимур.

Оля молчала. Из глаз ее горячим потоком текли слезы. «Конечно наказал, – мысленно согласилась она. – Теперь Иисус вообще меня оставит, и я всегда буду злая, нехорошая».

– Женя! – вдруг встрепенулась Оля. – Женя, иди сюда! Скорее!

Перепрыгнув через небольшую клумбу, Женя прибежал на ее зов.

– Прости меня, – попросила Оля. – Давай помиримся!

– И ты меня прости, – нагнул голову Женя. – Тимур, ты тоже прости!

– Прощаю, – тут же кивнул Тимур.

– Теперь будем молиться? – выжидающе поднял голову Женя и жалобно посмотрел на сестру.

– Да, – всхлипнула Оля. – Пойдемте скорее в дом!

– Ой! – испуганно вскрикнул Тимур. – У тебя так сильно распухла щека, даже глаза не видно!

Оля потрогала опухшее место, прикрыла щеку кукольной пеленкой и, всхлипывая, побежала в дом. Братья последовали за ней.

– Дорогой Иисус! – склонилась она на колени.– Прости меня за то, что я била Женю. У меня такое злое сердце! Прошу Тебя, Иисус, сделай меня доброй, чтобы я никогда не сердилась и никого не обижала.

– Иисус, прости и меня! – молился Женя. – Я тоже виноват. Исцели, пожалуйста, Олю, чтобы глаз у нее был здоровым. Прости нас всех!

После молитвы Оля легла на диван, а Женя принес подушку и заботливо накрыл сестру одеялом.

– Очень больно? – слегка притронулся к покрасневшей щеке Тимур.

– Еще бы! – подтвердил Женя.

Братья не отходили от Оли, стараясь развлечь ее, но опухоль от этого меньше не становилась. Вдруг Тимур вспомнил, что скоро приедут родители, и побежал с Женей во двор наводить порядок.

– Нас папа накажет? – с тревогой в голосе спросил Тимур, помогая Жене тащить к мусорной яме поломанный шалаш.

– Мы ведь помирились! А папа говорил, что, если мы простили друг другу, значит, нельзя вспоминать. Тимур облегченно вздохнул:

– Хорошо, а то Оле еще и ремня досталось бы. В это время скрипнула калитка. Во двор не спеша вошла тетя Вера.

– Здравствуйте, мальчики! – улыбнулась она.– Вы что такие печальные? А где Оля?

– Она лежит, – кивнул Женя в сторону дома.

– Что-то случилось? – спросила тетя Вера и поспешила в комнату.

Мальчики молча поплелись следом.

– Оля, что с тобой? – наклонилась тетя Вера над стонущей девочкой.

– Оса-а у-ку-си-ла-а... – сквозь слезы ответила Оля.