Доброе утро, Вегас - [24]

себя такой, какая она есть.

Доктор Ческа написала что-то на полях бумаги и сказала:

— Это могло бы объяснить следующее замечание: «Он сказал мне, что это плохо

— ходить с приманкой под юбкой».

— Ну, да. Скажем, она подцепила парня, которому нравится полная и сочная

попка. Она снимет свою одежду, и он узнает, что ее задница сделана из поролона. Он, конечно, продолжит трахать ее, но ему будет плевать, кончит она или нет, и он

определенно не перезвонит ей.

— Вам не нужно показывать это жестами, мистер Морган, — она прочистила горло

изящным гхм. — Вы пытаетесь сказать мне, что все мужчины настолько мелочны?

— Все? Нет, но я могу сказать вам следующее: если вы отправились «порыбачить»

с поддельной приманкой и форель напала на вашу наживку, она слопает резинового

червяка, но не наестся. Рана от крючка будет болеть, и рыбка будет стараться быть более

осторожной в будущем.

Не стал бы спорить, но думаю, что услышал слабый рычащий звук, когда док

перевернула страницу в папке.

— Объясните эту, пожалуйста, — она посмотрела на меня, а потом вновь на

страницу. — «Мистер Морган щупал мою грудь».

— Кто написал это?

— Возможно более одного человека с подобной жалобой?

Я лишь пожал плечами.

— И?

Затем откинулся на спинку стула, положив ногу на колено.

— Согласитесь, что, если не считать Лос-Анджелес, мы живем в городе, где

больше всего повернутых на собственном теле людей во всех Штатах?

— Со всеми теми людьми, которые соперничают за место здесь? Да, подтверждаю.

— Пластические операции здесь дешевле, и предложение превышает спрос. Я

работаю с тремя женщинами, сделавшими себе увеличение груди. В свое время их было

пять, и они курсировали со своими фальшивыми буферами вокруг станции.

— Эта часть тела называется грудь, мистер Морган. И если женщины говорят об

увеличении своей груди, это не дает вам право хватать их, — она начала постукивать

ручкой по папке с жалобами. Думаю, мне стоило быть более осторожным в словах.

— Ах, но в том то и дело. Они хотят, чтобы все видели, трогали и восхищались их

дорогостоящим приобретением. В любой день, по крайней мере, раза два, в этом здании

можно увидеть голую грудь. В свое оправдание могу сказать, я что никогда не прикасался

к фальшивой груди без разрешения.

— Тогда зачем кому-то жаловаться?

— Возможно, иногда я делал нечто большее, чем просто вежливое касание одним

пальцем.

— Почему, так делали все остальные? — Конец ее ручки ускорился до темпа ча-ча-

ча.

— Они спрашивают, ощущаются ли они как настоящие. Теперь я не знаю, в какую

игру вы играете, но для меня касание указательным пальцем даже не в списке. Так что…

— Таким образом, вы пощупали их.

— Я предпочитаю называть это проверкой реальности.

Она сделала очередную пометку в углу, затем перемешала страницы, пока не

нашла одну с загнутым уголком.

— Объясните секс в женском туалете.

— Что, прямо в деталях рассказать?

Она выгнула бровь, и я понял, что этим она ответила на мой вопрос. Я задал другой

вопрос.

— Это написала Алекс? Потому что это был ее последний день, и она была на

обеденном перерыве. Технически, она уже не была сотрудницей.

Она ответила, не заглядывая в листок, лежащий перед ней.

— Нет. Жалоба была от кого-то, кто проходил мимо.

— И как же это задело… другую женщину?

— Она не могла воспользоваться туалетом.

— В этом здании их три.

— Это все равно недопустимо.

— Не похоже на то, что мы приглашали ее посмотреть или принять участие. Мы

двое взрослых людей, развлекались в свободное время за закрытой дверью кабинки.

Ее глаза сузились, и я увидел, что этот аргумент не одержал победы.

— Обычно я не встречаюсь с женщинами с работы, не говоря уже о занятии

сексом. Это было единожды, это был ее последний день, так что Алекс не в счет.

— В вашей книге.

— Да, в моей.

— Давайте разберемся с причиной, из-за которой вы сейчас здесь? Вы назвали

свою соведущую порнозвездой в присутствии других людей.

— Нет, не называл.

— В этом случае я склонна верить Биллу Калани, и он слышал, как вы сказали это.

— Может, я и сказал это, но я не называл ее так.

Она просто смотрела на меня и несколько раз моргнула.

— Она сказала, что думала, что я думал, что она звучит как порнозвезда, и я

повторил это. Это просто огромное недопонимание.

— С чего бы Дженсен могла так решить?

— Я мог пробормотать что-то, и она услышала.

— Вы часто думаете вслух? Потому что вы вольны думать, что вам хочется, но

когда вы говорите это другим — это становится домогательством.

— Я никогда не говорю сам с собой. Но этим утром я был расстроен, потому что

Джен выбила мою коробку у меня из рук, и я поцеловал ее.

О, черт, нет, я не мог просто взять сказать это.

— Сегодня утром вы поцеловали свою соведущую? Такова ваша нормальная

реакция, когда кто-то роняет ваши вещи? — Она схватила свой блокнот и что-то написала

в нем, но я не смог разглядеть, что именно.

— Боже, нет. Послушайте, я могу поговорить с вами как мужчина с женщиной, не