Доброе утро, Царь! - [3]

Завершив осмотр и сочтя свой вид вполне благопристойным, Иарра подхватила со стула легкую накидку, надела ее, постаравшись спрятать дедов жезл, затем высоко вздернула нос и направилась к дверям. Кому что, а ей заседать в Палате энсов.

– Только Шунда нам и не хватало!

Энс Дурм, глава Дома Эбратхиль, от волнения даже приподнялся со своего места. Двойной подбородок энса трясся, но от страха или от возмущения, понять было невозможно.

Расположенные кругом в несколько ярусов места позволяли видеть лица почти всех участвующих в заседании Палаты. Огромное, на несколько сотен мест помещение освещалось через широкое круглое отверстие посередине свода, закрывавшееся только в случае дождя. Потолок поддерживали ряды колонн. Пол понижался к середине, где находилась небольшая круглая площадка для выступлений и церемоний. Передний круг сидений предназначался энсам девяти Домов, верховным правителям города и областей.

Три Красных Дома – воины, сила и мощь Арша. Три Синих Дома – ученые и летописцы, мудрость Арша. Три Белых Дома – врачи, служители милосердия и священники, душа Арша. На этих девяти столпах великий город благоденствует уже по меньшей мере тысячу лет, и нет никаких сомнений, что такое устройство мудрее и благороднее всех остальных, придуманных людьми.

Только в особых случаях, таких, как сильная болезнь, энс мог отсутствовать на собрании, отправив вместо себя близкого родственника в качестве Голоса. Кроме деда Иарры этим правом воспользовался престарелый Белый энс Рууз.

В следующих рядах сидела свита, летописцы, ведущие подробную запись каждого заседания – позже будет решено, что именно из произнесенного здесь должно войти в официальную летопись и остаться на века. Там же обычно сидели просители, жалобщики и тяжущиеся, взыскующие суда энсов. Сегодняшнее экстренное собрание не предполагало разбора их дел. Остальные места предназначались зрителям, Высшим и Свободным, пришедшим, чтобы наблюдать за правосудием и требовать от энсов мудрых и справедливых решений.

Вечерний свет распространялся из центра зала так, что вдоль стен лежала тень, зато середина празднично сияла – яркие ткани, драгоценные украшения, начищенные панцири стражи. Тем заметнее была тревога на лицах.

Беспокоиться и впрямь было отчего. Если верить сведениям, принесенным гонцом, правители Дарастана обменялись клятвами дружбы с Шундским союзом. Само по себе это не обозначало для Арша ничего хорошего. А если прибавить сегодняшнюю новость про караван, следовавший из Аргала в Арш и разграбленный шундцами на землях Дарастана, получалось совсем плохо. По договору именно дарастанские военные отряды защищали караваны от алчных и воинственных полукочевых племен. Селения шундцев располагались по большей части на засушливых территориях, их земля даже в хороший год едва-едва могла прокормить своих обитателей. Разбой и грабеж считались у них обычным делом. После каждой следующей засухи шундцы нападали на изобильный в сравнении с ними Дарастан. Арш, расположенный гораздо дальше и отделенный Дарастанской равниной, шундцев почти не интересовал. Но если вечные противники объединятся, город может не выстоять.

Новость о разграбленном караване уже принесла первые плоды: цены на аргалские ткани, пряности и вина подскочили и это лишь начало. Потеря торгового пути даже без всякой войны нанесет огромный ущерб благополучию Арша.

В задних рядах, где сидели представители младших семей и Свободные, поднялся шум. Разобрать отдельных слов Иарра не могла – устройство зала было таково, что задним, чтобы их услышали, надо было специально повышать голос. В то же время каждое слово, прозвучавшее в центре, разносилось до самых стен.

– Нам следует смотреть правде в глаза, – спокойно, не теряя достоинства, произнесла энса Амурата. – Мы будем готовы к этой опасности. И мы ее встретим.

Квадратная, с точными расчетливыми движениями, Амурата больше походила на мужчину, чем на высокородную энсу. Единоличная правительница Красного Дома Дильмун, она знала, о чем говорит.

Смуглый красавец Карана, первый богач Арша и глава другого Красного Дома, согласно поднял руку:

– Дом Нинхур готов собраться и выступить в течение семи дней. Если даже сведения верны – я говорю: если, – нет никаких причин для отчаяния. Это не первый раз, когда наши враги объединяются против нас. Арш выстоял прежде, выстоит и теперь.

– Так что же, бояться нечего? Можно возвращаться к своим делам? – выкрикнул кто-то из дальней части зала.

Энс Дурм недовольно оглянулся – его раздражало, когда Свободные подавали голос. Иарра удержалась от гримасы – Дурм раздражал ее куда больше представителей среднего сословия. И поймала незаметную усмешку молодого летописца из ее собственного Дома. Он сидел напротив, во втором ряду и, кусая собственный длинный локон, быстро покрывал чернилами тонкий бумажный лист. Позже его отчет, переписанный и сокращенный, войдет в летопись города Арша. А еще через сотню лет его, возможно, будут изучать историки, надеясь извлечь какие-то уроки из болтовни десятка бездельников, которым вскоре предстояло выиграть – или проиграть, если не повезет – войну.