Добро пожаловать в Накки-ярви - [47]

Лицо Инквизитора выглядело умиротворенным. Рядом с ним уже стояла Фелиция и что-то нашептывала ему на ухо. Светка и другие водяные девы перешли на пляж и пялились на воду, пытаясь разглядеть что-то не видное от скал.

— Ваня, подежурь здесь. — Иннокентий Константинович мотнул головой в сторону небольшой насыпи булыжников возле кромки пляжа. — А вам, Сергей, я покажу нечто феноменальное.

Инквизитор шагнул на песок и приглашающее взмахнул рукой. Занявший позицию у камней Иван весело подмигнул и, отвернувшись к проходу в гряде, изготовился к стрельбе. Не понимая странного веселья инквизиторского секретаря, я зашел на песок.

Стало светлее, словно я из тени вышел на освещенный солнцем участок. Само озеро так же изменилось. Его форма стала напоминать то Накки-ярви, возле которого стояла база отдыха. Зависшие над головой ослепительно-желтый и темно-серый шары отражались на застывшей, словно ртуть водной глади. Ноздри защекотал йодистый запах моря.

Я оглянулся, но ни скальной гряды, ни насыпей камней выше полосы песка не увидел. Озеро с пляжем окружала непрозрачная туманная стена. Радостно взвизгнув, ко мне подскочила Светка и прижалась к груди.

— Я уже думала, что вы потерялись. — Пробормотала она и потерлась щекой об мою одежду.

Я чуть отстранил девушку от себя и заметил, что глаза у нее подозрительно блестят, будто она только что плакала. Светка с какой-то странной улыбкой неожиданно проговорила:

— Обещай, что ни когда меня не бросишь. Мне без тебя очень страшно и тоскливо. Хорошо?

Глядя в намокшие глаза, мне оставалось только согласно кивнуть и крепко прижать ее к себе.

— Ну, как? Впечатляет? — Вынырнувший из полосы тумана, Урманский посмотрел на нас. — Сами понимаете, что, находясь в непосредственной близости у воды, мы подвергаемся большой опасности со стороны берега. Всего пять шагов свободного пространства, которое можно преодолеть одним прыжком, а в здешних местах хватает и хищников, и всякой нечисти. Поэтому, я попрошу вас, Сергей Иванович, занять позицию с той стороны кромки пляжа. Ивану, как бы он не был обучен, одному в случае опасности не совладать. К тому же не всякое оружие может справиться с чудовищами, что забредают в эти места. А вам, Светлана Геннадьевна, придется находиться на самой кромке, чтобы не допустить ни кого к тем символам, что я установлю на берегу.

Солнце зависло высоко над головой и чувствительно припекало. Затаившись возле небольшой груды камней, я порадовался, что на голове дурацкая панама. Именно таковой посчитал ее, когда в аквапарке мне ее вручили, а теперь она надежно прикрывала голову от палящих лучей. Чуть левее залег Иван, но я постарался сосредоточиться на своем секторе наблюдения, который тянулся от расщелины в гряде до берега озера справа. Иногда приходилось бросать взгляд на сам берег, где Урманский расставлял на пляже какие-то круглые предметы на тонких подставках, похожие на параболические антенны, а Светка помогала ему выравнивать их по линиям, проведенным по песку. Так длилось около получаса.

— Внимание. — Донесся шепот Ивана. — Будь настороже — начинается затмение.

Я машинально посмотрел в небо. Ярко-желтое солнце безмятежно висело на голубом небосводе, и лишь редкие облака пушились у горизонта, зато черный круг заметно сместился к пронзительному шару светила. Затем глянул через плечо назад.

От берега по воде тянулись две яркие полосы, как будто конструкции, установленные Инквизитором, сами излучали свет, словно небольшие прожектора. Вдоль образовавшихся ярких полос стремительными акулами курсировали накки, а одна из них стояла у кромки воды и напряженно вглядывалась в сторону противоположного берега. За ее спиной присела на корточки Светка и в сосредоточенной позе наблюдала за краем пляжа. Сам Урманский, полностью обнаженный, стоял возле воды в коридоре между световыми полосами.

Неожиданно стало темнеть. Солнце, как мне показалось, начало покрываться серой завесой. И если здесь, у камней, стало чуть холоднее и темнее, то над самим озером наступили настоящие сумерки, которые яркими полосами рассекали два луча, тянущихся от установленных на песке параболических конструкций. Затем Урманский медленно вошел в воду и скрылся в озере с головой.

— За сектором смотри! — донесся злой голос Ивана. — Сейчас самое то начнется.

Стало значительно темнее. Половину солнца накрыла черная тень. Вечерний полумрак опустился над склоном, ведущим к озеру, а над самим озером уже стояла беспроглядная ночь, пробитая двумя яркими лучами, бегущими по поверхности воды. Бурные волны бились об эти полоски света, как по незыблемой преграде.

— Стреляй! Стреляй же, мать твою! — Резкий крик Ивана заглушили удары одиночных выстрелов.

Несколько небольших россыпей камней у основания гряды зашевелились и рассыпались в стороны. Почти одновременно из земли поднялись десятки белых человекообразных фигур. Делая неуверенные шажки, покачиваясь, вытягивая вперед верхние конечности, они двинулись в нашу сторону. То, что можно было бы назвать лицом, искажалось неприятными гримасами. Приторный аромат лилий дохнул порывом легкого ветра. Не задумываясь, я ударил короткой очередью в голову ближайшего существа. Как гнилой арбуз, она развалилась на двое. Очередь по следующему оказалась не столь точной, но одна пуля разворотила плечо, да так, что его конечность повисла на коже. Теперь очередной. Еще один. Еще. Существа падали, затем поднимались, теряли части своих тел, но все равно медленно и неумолимо приближались.