До последней точки - [16]

— Убирайся, — в ужасе кричала женщина, — убирайся, убирайся!..

Алисия боролась с остервенением. Она защищала своих детей, и ни одной крысе не удалось проскочить мимо ее смертоносного молотка.

— Держитесь крепче, — завопил Френк, — я буду резко тормозить. Может быть, мне удастся сбросить хотя бы часть этих тварей.

«О господи, — вдруг с ужасом подумал он, — а вдруг они пробрались под крышку капота? Если им удастся перегрызть приводной ремень, то нас ждет неминуемая гибель. Жми на тормоза, это единственный шанс, может быть, удастся сбросить хотя бы часть омерзительных тварей».

И вдруг новый мощный звук заполнил дом на колесах. Высокий, чистый и мощный, он заглушил все остальные, Маус стояла у двери спальни, ее голова была запрокинута назад, она пела песню. Ничего подобного Френк не слышал никогда в своей жизни. В сравнении с этими режущими высокими звуками тяжелый металл, которым увлекалась его дочь, звучал мягко и лирично. Иногда звук исчезал, но, глядя на певицу, можно было поклясться, что она продолжала петь с таким же усилием, и хотя ухо не различало эти новые звуки, их можно было ощутить кожей и костями как высокочастотную вибрацию, от которой стучали зубы. Они были сверхмощные, поразительные и пугающие. Френк обнаружил, что он дрожал с головы до ног, несмотря на жару.

Эффект этих звуков для крыс был потрясающим. Те побросали свое оружие, прижали лапы к ушам и дико пищали в агонии. Потом они кинулись со всех ног, не думая больше о добыче. Маус продолжала петь. Что-то в пении Маус сводило крыс с ума. Наконец машина очистилась, и Френк посмотрел в зеркало заднего вида. Там тоже все было чисто. Тем временем Маус закончила свою спасительную песню какими-то невероятными модуляциями, больше похожими на звук синтезатора, чем на человеческий голос. Потом все стало тихо и спокойно в доме на колесах.

Алисия сложила руки на груди и молча смотрела вперед. Венди все еще всхлипывала, но уже начинала успокаиваться. Стивен, замерев, смотрел на гостью.

— Какого черта, что это было? — спросил Френк, механически сжимая руль. — Что происходит?

— Ничего не происходит, — тихонько сказала Алисия и покачала головой, — это просто страшный сон.

— Это не сон, — Маус приблизилась к ним, — хотя ради вашего блага я бы очень хотела, чтобы было так, как вы говорите.

Френк внимательно наблюдал за Маус. Несмотря на то, что машина покачивалась, девушка держалась прямо и не теряла равновесия. «Я тоже не потерял контроль над собой, — подумал Френк и улыбнулся. — Я знаю много парней, которые в подобной ситуации ударились бы в панику». Алисия всегда говорила ему, что на него можно было бы положиться в критических ситуациях.

— Кто вы такая? Все пошло кувырком с тех пор, как мы подобрали вас. Я хочу знать, кто свихнулся, мы или мир вокруг.

Девушка вздохнула.

— К сожалению, вы в здравом уме.

— Пока вы тут спали, мы останавливались, чтобы заправиться. Парень на станции, который нас обслуживал, был, мягко говоря, странным. Он очень долго принюхивался к нашей машине. Именно принюхивался, как собака, идущая по следу. Когда мы уже собирались уезжать, он вдруг спросил меня, не подобрали ли мы кого-нибудь по дороге. Признаюсь, мне этот вопрос показался несколько странным.

— И вы сказали ему?

— Нет, но я хотел бы знать, во что мы вляпались, посадив тебя в машину, Маус или как там тебя зовут. Кто ты такая? Что происходит вокруг? И почему у меня такое странное чувство, будто Исчезающая Точка — это вовсе не ночной клуб? Пожалуйста, просвети нас.

— Ночной клуб? — озадаченно спросила Маус. — Я никогда не говорила вам, что это ночной клуб.

— Ты нам вообще ничего не говорила. Один мой деловой партнер как-то сказал, что при отсутствии какой-либо информации человек начинает размышлять. Так вот, мы очень много размышляли, но не могли найти приемлемого объяснения ни появлению этих крысоподобных, ни поведению служителя бензоколонки, ни твоему.

— Я… — начала было Маус, потом замолчала и начала снова: — Это имеет отношение к Хаосу.

Френк обернулся и удивленно посмотрел на нее:

— А, ну да, я понял, это, конечно, объясняет все.

— Постарайтесь понять то, что я буду вам говорить, — взволнованно проговорила девушка. — У Главного Прядильщика возникли проблемы с пряжей Сущности.

— С пряжей чего? — Венди подалась вперед, чтобы лучше расслышать.

— С пряжей Сущности, — Маус притронулась к своему платью, — вот с этой пряжей, она соткана из старой Сущности, забытых истин и потерянной истории, из того, что когда-то было, но более не существует. И я ношу на себе отголоски существовавших ранее цивилизаций. Главный Прядильщик прядет нити того, что было, есть и будет. И вот здесь случилась беда. Почти все время Прядильщик выполняет работу гладко и без перерывов. Лишь очень и очень редко у него возникают трудности, и тогда Материя начинает кое-где опутываться. Линии Существования переплетаются.

— Как же можно это исправить? — поинтересовалась Венди.

— Для этого необходимо успокоить Прядильщика, помочь ему преодолеть стресс и восстановить первоначальный ритм. Для этого и нужна моя музыка. В той полосе существования, которая принадлежит нам, музыка является и искусством, и наукой. Мы все прирожденные музыканты, а так как музыка является непреходящей субстанцией Вселенной, то это и позволяет нам с легкостью пересекать Линии Существования. Среди тех из нас, которые считались наиболее одаренными, выбрали именно меня для того, чтобы успокоить Прядильщика и восстановить существовавший порядок. Меня предупреждали о трудностях и опасностях, с которыми придется сталкиваться. Теперь я убедилась, что они были правы. Но к Прядильщику послали не одну меня, и каждый будет стараться достигнуть цели в своей Линии Существования. Но лучший шанс все-таки предоставлен мне. Я не имею права на неудачу, я даже не могу позволить себе считать, что если не достигну цели, то кто-то другой сделает это лучше меня. Время сокращается.